– Но чего я никак не могу понять, – продолжала Анжелика, – как он может знать все подробности? Откуда он знал, где будете вы? Или Наташа? Уверена, он действовал не по наитию. Должно быть, он следил за вами.
Корт повернулся к Анжелике спиной и встал, опершись руками о стол. Он словно наяву слышал голос жены. «Наверное, он следил, Томас. – Она закрыла дверь спальни и, вся дрожа, повернулась к нему. – Как еще он мог узнать? Он следил за тобой, когда ты был с этим мальчишкой? На автостоянке? Томас, как ты мог это сделать? Как ты можешь заставлять меня так мучиться?.. Что он делал? Тебе лучше, когда это делает мужчина? Он сделал это несколько раз? Сколько времени вы там пробыли? Скажи мне…»
Он сказал и в ответ ощутил вспышку желания, лихорадочного и сдерживаемого, и, когда она ласкала его, ее ласки были изощреннее и смелее, чем ласки того мальчика.
– И еще одно, – говорила Анжелика. – Не представляю, что заставило его остановиться. Я имею в виду, почему он так внезапно сдался? Пять лет он ни на минуту не оставляет ее в покое, а потом вдруг ни с того ни с сего сводит счеты с жизнью?
Корт провел рукой по лицу. Его взгляд блуждал по белой стене, увешанной акварелями, но он не видел их. Эти странные отношения с женой продолжались три из пяти лет, а потом он допустил глупейшую ошибку: он признался ей, что за два с половиной последних года у него не было ни одного сексуального партнера, кроме нее, они были ему не нужны, он не хотел никого, кроме нее, и был ей верен. Она рыдала от радости в его объятиях, а потом дверь ее спальни для него закрылась.
Они разъехались, затем развелись. Уже более двух лет он хранил целомудрие, если не считать редких встреч с женой. Но за все это время он ни разу не прикоснулся ни к кому другому, и, как он вскоре понял, это тоже было ошибкой: когда он сказал об этом жене, здесь, в этой самой комнате, неделю назад, в ее прекрасных глазах появилось выражение глубокого сочувствия и разочарования. Его реакция была обычной – ярость, пронизанная неодолимым вожделением, и он вернулся к себе и лежал один в темноте, слушая магнитофонные записи и находя некоторое облегчение в общении с призраком, нашептывания которого странным образом создавали иллюзию близости с женой.
– Вы все еще храните эти пленки?
Этот прямой вопрос прозвучал так кстати, словно Анжелика все это время читала его мысли и следила за их ходом.
– Вы продолжаете их слушать?
Корт покраснел.
– Нет, – ответил он. – Их почти все забрала полиция. Я их больше не слушаю, это прошло.
– Здорово он подцепил вас на крючок. – В ее голосе звучало злобное торжество, как всегда, когда ей удавалось уличить его в слабости. – Каждую ночь вы слушали эти пленки и перечитывали письма. Я предупреждала вас, что это не доведет до добра.
– Я что-то не помню.
– Все, что он там наговорил, – сплошная ложь. Гнусная ложь. – Прежний бесстрастный тон Анжелики уступил место гневному. – Наташа совсем не такая.
Она умолкла, как бы ожидая подтверждения. Когда его не последовало, она тяжело вздохнула.
– Зато про вас там чистая правда. Где вы были и с кем.
– В некотором отношении правда. – Он повернулся и твердо встретил ее взгляд. – Но Кинг не сказал Наташе ничего больше того, что я говорил ей я сам.
– Да, надо отдать вам должное, вы были с ней откровенны. – Она пристально смотрела ему в глаза. – Но знаете, она все равно не примет вас обратно.
– Тогда мне придется найти способ завоевать ее, – спокойно ответил ей Корт. – Поверьте, я это сделаю, и не думайте, что вы сможете мне помешать.
Последняя фраза все-таки вывела ее из себя. Он увидел, что к ее лицу и шее прилила кровь.
– Она освободилась от вас.
– На вашем месте я не стал бы на это особенно рассчитывать.
– И от Кинга она тоже освободилась. Она может начать новую жизнь. Кинг мертв. Он должен быть мертв. За пять месяцев ни одного письма, ни одного звонка. И это тело, доказательства… – Она повысила голос. – Скажите мне наконец, все это кончено? Он мертв или нет?
Корт ответил ей долгим спокойным взглядом. Осознает ли она, что ее вопрос имеет двойственный смысл? Он думал, что нет. Ей хотелось верить, что Кинг мертв, потому что согласно какому-то первобытному представлению, таившемуся в глубинах ее сознания, она считала, что конец Кинга должен означать и конец Наташиного замужества. Вместе с Кингом она страстно желала устранить из ее будущего и Томаса Корта.
– Есть указания на то, что он погиб, – ответил он. – Именно это я и сказал Наташе. Но я в это не верю. Думаю, он живее любого живого.
– Выжидает время? – Анжелика подалась вперед.
– Совершенно верно.
– Но они нашли тело…
– Все, что они нашли, это тело некоего мужчины, – поправил ее Корт.
Окинув ее пристальным долгим взглядом, Корт пересек комнату, со вздохом опустился в кресло напротив Анжелики и стал рассказывать все по порядку.
– Я не говорил этого Наташе, – начал он, – но я знаю то место в Глэсьер-парке, где нашли тело, и знаю очень хорошо. Я там был первого июля вместе с Джонатаном, он тогда гостил у меня на ранчо. Мы отправились в этот поход в сопровождении телохранителя, потому что так хотела Наташа, и я ей это обещал. Мы выбрали дорогу, которая ведет через горы к озеру Кинтия.
– И там у вас был лагерь, – кивнула Анжелика. – Я знаю со слов Джонатана. Ему там очень понравилось.
– Мы провели там три дня. Это очень красивый уголок парка и довольно уединенный, по этой дороге почти никто не ходит. Даже в разгар сезона там за целый день можно не встретить ни единого человека. – Некоторое время он молчал, перебирая в уме воспоминания о путешествии. – Эти три дня были, может быть, лучшими в моей жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134