- Это все словоблудие, - не слушая Рамирова, махнул рукой Пол. -
Лично я одно знаю и всегда помнить буду. Пять лет назад любой вшивый
лейтенантишка получал такую же зарплату, как я, опытный слесарь, только я
в отличие от него вкалывал за станком по восемь часов, а он в ротной
канцелярии жопу отсиживал или шагистикой с солдатиками занимался! Это как,
по-твоему, справедливо было?!. - А теперь тебе государство платит деньги,
которые шли на содержание того же лейтенанта, в виде приличного пособия по
безработице, так что вообще можно не работать, - с усмешкой сказал
Рамиров. - И это ты называешь справедливостью?
- Ты напоминаешь мне одного мужика из нашей деревни, - сказал
Макарчук. - Он все не мог понять, как это черная корова может давать белое
молоко... Там, где всем все ясно, такие вот интеллигенты сраные, как ты,
начинают наводить тень на плетень!
Скупщики, почуяв, что назревает хватание за грудки, быстренько
завершили трапезу и улетучились из столовой. Спору между Полом и Яном,
однако, не суждено было перерасти в классовую стычку.
- А ну, освобождайте помещение! - раздался из дверей голос мадам
Лэст. - Расселись тут, как у тещи на блинах! Убрать персоналу не даете.
Пожрали - и марш в свои норы!
В коридоре Пол схватил Яна за рукав и попытался закончить диспут,
намекая, что для этого придется куда-то выйти, но Рамиров сказал ему:
"Потом, потом" и двинулся к себе в номер.
Там, упав в кресло, он отдышался - в том смысле, что перекурил, - и
понемногу восстановил нарушенный психический тонус.
Наверное, в таком вот Поле, как в зеркале, отражается все наше
общество, зараженное вирусом обывательства и глядящее на мир только через
амбразуру своего собственного благополучия, думал Рамиров. Может быть,
такое отношение к армии, как к бесполезному, гигантскому нахлебнику, и
стало той благоприятной почвой, на которой дали всходы семена ненависти к
милитарам, посеянные пацифистами? Если это так, то должно смениться немало
поколений, прежде чем будет выкорчевана эта бессмысленная, объективно не
оправданная, а потому такая страшная ненависть... Конечно, при условии,
что будет вытравлено из душ людских и потребительское отношение к миру...
Как он там говорил - "лейтенантишка"?.. А между прочим, на
"лейтенантишках" держалось многое... Именно на них, наивно-восторженных до
глупости, еще не научившихся подличать и кривить душой, верных до
неприличия вдолбленным в училищах истинам, держался мир цвета хаки... Что,
если написать когда-нибудь на эту тему? Конечно, тоже без надежды на
опубликование...
Служит в ракетно-стратегической части некий лейтенант Игрек, причем
добросовестно служит, в соответствии со своим понятием о долге. Ну,
естественно: в голове еще - воспоминания об учебе в училище, суровых, но
справедливых отцах-командирах, романтика воинских тягот и лишений - в
общем, розовые, юношеские сопли... Игрек быстро продвигается по службе, и
вот его уже назначают командиром пускового расчета, состоящего из скрытых
наркоманов и явных гомосексуалистов, и светит ему заветная третья
звездочка на погонах, но тут бестолковые чинуши из ЮНПИСа и
государственных служб устраивают демилитаризацию. И во время одного из
последних дежурств лейтенанта к месту расположения подземного пункта
наведения ракет прорывается буйная толпа активистов пацифистского движения
и пытается штурмовать бункер с лозунгами: "Немедленно прекратите угрожать
миру во всем мире!"... До поры, до времени толпу сдерживают посты военной
полиции, но потом их сносит людская лавина, вконец обезумевшая от
осознания вседозволенности... Что делает в этой ситуации лейтенант,
понимающий, что будет, если погромщики ворвутся в расположение поста и
начнут крушить пульты и системы обеспечения пуска? Он командует своим
подчиненным покинуть место боевого дежурства, а сам баррикадируется за
стальными дверями толщиной со среднеупитанного человека и не отвечает ни
на какие требования и запросы толпы... К месту конфликта прибывает вначале
непосредственный командир лейтенанта, затем - другие военачальники, но
лейтенант к тому времени впадает в такой черный пессимизм, что никому и
ничему больше не верит... Дело получает широкую огласку в прессе, но
газеты преподносят героического парня как маньяка-одиночку, решившего
пустить весь этот мир в расход, и экстраполируют его поведение на прочих
ракетчиков, риторически вопрошая саженными заголовками: "И ТАКИМ ЛЮДЯМ
ДОВЕРЕНА СУДЬБА ЧЕЛОВЕЧЕСТВА?!"... Между тем, у лейтенанта постепенно
кончается запас продуктов, рассчитанный на случай ядерного нападения
"противника", и он начинает питаться разными частями своего
обмундирования... Специальные подразделения саперов роют подземный ход,
чтобы добраться до "маньяка", и не проходит и года, как им удается
ворваться на пост через пролом в толстой железобетонной стене и
расстрелять в упор исхудавшего до скелетообразности, поседевшего и
изъеденного язвами от всепроникающей радиации, немощного старика, который
выжил только потому, что верил: благодарное Отечество не забыло о нем и
обязательно найдет способ спасти его...
В этом месте Рамиров вернулся к действительности и, вспомнив про
деньги, спустился в вестибюль, где стоял древний, как некое ископаемое,
армейский полевой телефон общего пользования.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89