Восклицание «Амитофо!» соответствует русскому выражению «Боже мой!».

— говорили добрые. — Спасение человеческой жизни зачтется нашему храму...— Какие же это родители станут подбрасывать своего ребенка? — посмеивались злые. — Видать, незамужняя бабенка согрешила да и подкинула, побоявшись, как бы люди не узнали... Лучше не оставлять его в храме, а то еще беду на себя накличем...— Грешно так говорить, — возражали добрые. — Да и откуда вы знаете, кто его родил? Конечно, любящие супруги своего ребенка не подкинут. А вот если он родился от молодой наложницы или служанки, то старая хозяйка из ревности спокойно могла подбросить.— Выкормить, конечно, можно, — упрямились злые. — Но хорошо ли это будет, если кто посторонний услышит во дворе храма детский плач?!— У этого младенца есть одно замечательное достоинство — он никогда не плачет, — сказал старый даос.Возразить на это было нечего, и все замолчали.— Ну, хватит толкаться в келье, я ухожу, — сказал Цыюнь и вышел.Вслед за ним разошлись и остальные монахи.А теперь расскажем о том, что старый даос полюбил приемыша, как родного сына. Каждый день утром и вечером он поил его рисовым отваром и кормил жидкой кашицей. Ребенок ел все, что давали, и рос здоровым и крепким малышом.Прошло несколько месяцев, и по окрестным деревням распространился слух о том, что старый хэшан из храма Утренней зари нашел в огороде мальчишку и отдал его на воспитание даосу Лю Собачонке. Слух этот дошел и до дядюшки Чжу.«Как можно найти в огороде ребенка? — подумал дядюшка Чжу. — Видать, это то самое чудовище, что вылупилось из яйца, а старый хэшан не смог от него избавиться и оставил у себя. Помнится, он обещал дать мне за мою курицу немного зерна, но что-то до сих пор ничего не присылает. Урожай у меня нынче плохой, так что схожу, пожалуй, напомню ему об обещании. Заодно и на ребенка погляжу — так ли он безобразен, как прежде».Дядюшка Чжу взял мешок и отправился в храм. Старого Цыюня он увидел сидящим у входа на галерею — тот чинил свою куртку.— Давно не виделись с вами, почтенный наставник! — приветствовал дядюшка Чжу хэшана.При появлении дядюшки Чжу старец вспомнил о своем обещании, отложил куртку, торопливо встал и извинился:— Простите, я обещал прислать вам зерна, а потом запамятовал.— Пустяки! Вообще-то я не собирался ничего просить. У меня самого было немного зерна, да вот недавно приехали родственники, погостили несколько дней и все съели. Вот и пришлось обратиться к вам. На будущий год, как сниму новый урожай, обязательно напеку лепешек и пришлю вам.— Свои обещания я выполняю всегда, — твердо сказал Цыюнь. — Можете не беспокоиться, возвращайтесь пока домой, а я распоряжусь, чтобы вам доставили зерно.— Не стоит зря хлопотать, я сам донесу, — сказал дядюшка Чжу. — Я вот и мешок с собой захватил.— Ну, коли так, то подождите здесь немного, я сейчас вам отсыплю, — сказал Цыюнь, принимая мешок.— Я еще хотел бы поговорить с Лю Собачонкой, — сказал дядюшка Чжу.— Он сейчас работает в огороде. Подождите здесь, я его позову, — сказал Цыюнь и, взяв свою недочиненную куртку, направился внутрь храма. Ему очень не хотелось, чтобы дядюшка Чжу входил — чего доброго, еще увидит ребенка, и начнет расспрашивать, тот это или не тот. Но дядюшка Чжу увязался следом, будто и не слышал просьбы. Испугавшийся Цыюнь с такой поспешностью захлопнул перед стариком дверь, что прищемил ему ногу.— Ну, куда же вы! — в сердцах сказал он. — Это зал созерцания, мирянам входить сюда не полагается. Я же просил вас подождать...Дядюшка Чжу виновато захихикал:— Я прослышал, что у Лю Собачонки появился мальчишка... Вот и хотел порасспросить, откуда он — из чрева вышел или из яйца вылупился?Услышав слова «из яйца вылупился», Цыюнь побагровел:— Вздорный вы старик! Какое вам дело — из чрева он или из яйца? Ребенка нашли на дороге. Мальчик большой, свыше двух чи ростом. Подумайте сами, может ли такой великан вылупиться из простого яйца? Или он вам приглянулся и вы хотите признать его своим внуком? Если так, то никакого зерна от меня вы не получите!Не на шутку рассерженный, Цыюнь швырнул мешок на землю. Дядюшка Чжу струхнул:— Что вы, не нужен мне этот младенец, даже видеть его не хочу! Вы уж не сердитесь.Он поднял мешок, отряхнул его и собрался уходить.— Значит, зерно вам не нужно? Что ж, упрашивать не стану, — усмехнулся Цыюнь и захлопнул ворота.Дядюшка Чжу вышел из храма, недовольно бормоча:— В жизни не встречал подобного монаха! Старый, а такой вспыльчивый! Я пошутил, а он распалился, наговорил всякого вздора!Увидев возмущенного старика, соседи забросали его вопросами:— Дядюшка, что с вами случилось? Чем вы рассержены?— Долго рассказывать, — махнул рукой тот. — В прошлую зиму принес мне как-то Цыюнь яйцо аиста и попросил подложить курице: у меня как раз наседка цыплят высиживала. Ну я и подложил. А из этого яйца возьми да и вылупись младенец, вершков этак в шесть-семь ростом.— Да может ли быть такое?! — удивились соседи.— Говорят вам, а вы не верите! — рассердился дядюшка Чжу. — Что вылупился, еще полбеды. Так он вдобавок наседку задушил и все яйца в гнезде перебил! Я позвал Цыюня, чтоб поглядел. Тот испугался, что могут быть неприятности, попросил меня молчать, пообещал возместить убытки зерном нового урожая и забрал свое чудовище вместе с гнездом. Я думал, он его в реку выбросит или в землю зароет. А тут слышу, у Лю Собачонки мальчишка появился. Меня и одолели сомнения. Беру мешок, иду в храм, хочу, значит, обещанное зерно получить, ну и заодно на мальчишку взглянуть. А Цыюнь отказал, да еще и накричал. Ну, ладно, не хочешь показывать — не показывай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154