А Вейко связался с давними приятелями из отделения милиции. Все расходы взял на себя старик Унгури.
Когда Мирча появился у Майи Зарубиной, Курганов понял, что женские мольбы – всего лишь прелюдия. И не ошибся. Оставшись с ним наедине, Цыган подробно рассказал о встрече со Столетовым и его условии в отношении вице-премьера.
– А если я откажусь? – разозлился Александр. Ему претило участие в провокации.
Мирча не стал вилять, а высказался вполне определенно:
– Решение сходки для тебя закон. Выполнишь – коронуют на вора в законе. Откажешься – отнимут руку. А чем закончится, сам понимаешь.
– Меня запугать сложно. Я ведь стреляю без предупреждения. Цунами тоже участвовал?
– Нет. Ушел, и приговор ему уже подписан.
– Кем?
Мирча замялся. Потом встряхнул курчавой головой и признался:
– Он поставил не на ту лошадь. Учти – ты считаешься его другом.
– Я сам себе друг, – заявил Александр. Вариантов не оставалось. То есть они существовали, но Курганов понял, что слишком устал и не в силах плыть против течения. – Передай, что я согласен.
Теперь, третий час валяясь на голых досках, гадал – услышит Кишлак сообщение об аресте или нет. Лучше бы не услышал…
А в дежурную часть уже ворвались парни в черных масках. Предупрежденные о нападении милиционеры не сопротивлялись, поэтому обошлось без выстрелов и мордобоя. Скрипач со связкой ключей открывал камеры и кричал:
– Выходить всем! Амнистия!
Увидев его, Александр не испытал большой радости, но привычно обнялся и пробормотал фальшивые слова благодарности.
Через час Кишлак, наливая водку, хохотал над рассказом Скрипача, как освобождали Кургана.
– Ты сам-то чего не рад? Неужто перемандражировал?
Шалишь, земеля, пока Кишлак – хозяин на этой земле, никто не посмеет обижать его друзей. Скажи, Скрипач.
– Чего говорить? За Кургана глотку перегрызем! – подтвердил тот.
Александр пил и не пьянел, потому что нервы были на взводе.
– А ты знаешь, чего у меня под кроватью? – хитро спросил Кишлак.
– Баба? – не понял Курганов.
– Ха! Хило мыслишь! Вице-премьер господин Суховей!
– Зачем он тебе?
– А вот это не твоего ума дело, – отрезал «отмороженный». – Пей за свое спасение и не задавай лишних вопросов.
– Зря ты с ним связался…
Скрипач, видя, что лицо у Кишлака побелело, предвещая вспышку ярости, хотел вмешаться, но не успел. Тот вскочил и, размахивая руками, заорал на Кургана.
– Кто ты такой?! Нет, кто ты такой, чтобы давать советы? Сиди и пей, раз вытащили из ментовки!
– Но каждый имеет… – примирительно возразил Скрипач.
– Пошел вон! – заорал на него Кишлак.
Пожав плечами, Скрипач вышел из спальни. Александр не сомневался в тщетности попыток уговорить Кишлака отпустить вице-премьера, но, стараясь не заводиться, стал рассказывать о сходке.
– Все авторитеты пришли к одному мнению – ты сыграл не по правилам, – закончил он.
От этой фразы Кишлак взвыл, как раненый зверь, и вне себя от бешенства перевернул стол с остатками ужина.
– Да я вас всех растопчу! И тебя – понял?
– Понял…
– Нет, ты не понял, – продолжал орать он. И вместо доказательства набросился на сидящего Александра.
Пришлось отшвырнуть его ногой. Кишлак упал и перекатился по ковру к кровати, на которой лежал футляр для скрипки, оставленный Скрипачом. В нем наверняка находился автомат. Александр, забыв о боли в спине, бросился на Кишлака. Некоторое время они не могли оторваться друг от друга. Освободив правую руку, Курганов схватил валявшуюся рядом разбитую бутылку. В глазах Кишлака промелькнул ужас, когда он увидел занесенный над ним осколок стекла. Всем своим хилым телом рванулся в сторону, но было поздно. Одним махом Александр перерезал ему горло. Кишлак захрипел и забился в конвульсиях. Кровь хлестала из перерезанной сонной артерии. Покачиваясь от напряжения, Курганов встал. Не глядя на содеянное, отошел к двери. Открыл ее и крикнул:
– Скрипач! Скрипач!
– Чего еще? – послышалось откуда-то снизу.
– Ты забыл свою скрипку.
– Сейчас заберу.
Александр мельком взглянул на Кишлака. Он уже был недвижим. Его подростковое тело, казалось, стало еще меньше. Белесые глаза закатились, а тонкие губы застыли в полуулыбке-полугримасе. И впервые выглядел совсем не страшным. Александр не ощущал ничего, кроме острой боли в спине.
– Как же это? – охнул Скрипач, застыв в дверях. Курганов не ответил. До него только сейчас дошло, что за этим он и был отправлен к Кишлаку.
– Что же делать… что же делать… – бормотал Скрипач, все еще не веря своим глазам.
– А что ты должен делать? – без всякого интереса спросил Александр.
– Убить тебя…
– Приступай, я не сопротивляюсь.
Скрипач взглянул на него и убедился, что Курган не шутит.
– Как же я могу? – неуверенно прошептал он. – Победила сила.
– Нет. Победила подлость, – возразил Александр.
– А что теперь делать с этим вице-премьером?
– Отпустите с Богом. Он – не ваш уровень.
– Ты прав… – согласился Скрипач и, немного помолчав, предложил: – Уходи вместе с ним. Иначе ребята тебя растерзают.
– Мне идти некуда. Возьми свой инструмент и исполни Глюка.
Скрипач, привыкший повиноваться, подошел к валявшемуся у постели Кишлаку, переступил через него, открыл футляр, достал автомат и, развернувшись, принялся стрелять с закрытыми от горя глазами. Когда он их раскрыл, Курган уже затих в огромной луже крови.
Бросив автомат, Скрипач выволок из-под кровати насмерть перепуганного Олега Даниловича. Негнущимися пальцами развязал на нем веревки и, подталкивая, повел вниз, где приказал бойцам посадить вице-премьера в машину и отпустить на все четыре стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164