Поскольку он ваш гость, мы ничего не говорили, но теперь я заметил его беседующим с некоторыми из наших неразумных юнцов и вбивающим в их головы много нехороших мыслей. Это очень беспокоит меня. — Глаза старого Руа вспыхнули. — Мне не правится, когда мою молодежь учат по дешевке продавать культуру своего народа. Хватит нам неприятностей от мистера Герберта Смита, который покупает им виски и приучает их превращаться в свиней. Это плохой человек, но даже он приходил ко мне, чтобы предупредить о мистере Квестинге.
Книга полковника с громким стуком упала ему на колени. Его брови забрались на лоб, глаза и рот раскрылись, а лицо побледнело.
— Ой! — воскликнул он. — Квестинг? Что с Квестипгом?
— Вы не слушали, полковник, — немного сердито заметил Руа.
— Слушал, только не все уловил, не обратил внимания...
— Прошу прощения. Я говорил вам, что мистер Квестинг разыскивает ценные вещи на Пике и хвастает, будто совсем скоро Wai-ata-tapu станет его собственностью. Я пришел спросить вас без свидетелей, правда ли это.
— Ну что вы все о Квестинге? — спросил доктор Акрингтон, появившись в халате на пороге кабинета. — Добрый вечер, Руа. Как дела?
— Речь шла о Гонте и о концерте, — с несчастным видом пояснил полковник, — а потом мы заговорили кое о чем про Квестинга.
— Хорошо, но если только «кое о чем», тогда какого черта вы позвали меня? Кажется, из-за конспирации в этом доме мне придется отказаться от термического лечения своего ишиаса.
— Я хотел спросить тебя, как по-твоему, Гонт захочет пойти на концерт? Люди Руа очень любезно предложили...
— Откуда, черт возьми, я знаю? Спроси у Белла. Должен сказать, Руа, это очень хорошая идея.
— А потом Руа начал разговор о Квестинге и Пике.
— Почему бы тебе не назвать его Квислингом и не закончить со всем? — громко заявил доктор Акрингтон. — Вот он кто, видит Бог!
— Джеймс! Я вынужден настаивать... У тебя нет ни одного доказательства!
— Нет? Нет? Отлично. Подожди и увидишь. Руа поднялся.
— Если это не очень затруднит вас, — произнес он, — может быть, вы спросите у секретаря мистера Гонта...
— Да-да, — торопливо согласился полковник. — Конечно. Подождите минуту, хорошо?
Он проковылял из кабинета, и с веранды донеслись звуки его тяжелых шагов, направляющихся к апартаментам Гонта. Старческие глаза Руа были очень яркими и хитрыми, когда он взглянул на доктора Акрингтона, но тот молчал.
— Так он нарушает границу, не правда ли? — наконец ядовито спросил доктор. —Я мог сказать вам об этом, когда торпедировали «Ипполит». — Руа сделал резкое движение костлявыми руками и ничего не сказал. — Он делает иногда вылазки по вечерам, правильно? — продолжал доктор Акрингтон. — Разве он не забирается вечерами наверх с фонарем? Бога ради, мой дорогой друг, я все видел сам. Проклятые безделушки.
— Как-то, — вяло произнес старик, — я никогда не получал удовольствия от шпионских историй. Они всегда казались мне надуманными.
— В самом деле! — ехидно согласился доктор. — Только эта страна, единственная из всего англоязычного мира, остается невосприимчивой к активности вражеских агентов. А почему, а? Думаете, враг боится нас? Изумительное самомнение!
— Но его видели копающимся в земле.
— А вы считаете, ему следовало открыто подавать сигналы? Конечно, он копался. Вне всяких сомнений, так разоряются места захоронений ваших предков, и вне всяких сомнений, у него окажется несколько ценных трофеев для предъявления на случай провала.
Руа ущипнул себя за нижнюю губу и принял очень торжественный вид.
— Я очень сожалею, — сказал он, — что из-за возраста вынужден наблюдать, как мои внуки и правнуки отправляются на войну без меня. Но если вы правы, здесь еще есть работа для старого бойца.
Старик усмехнулся, и доктор Акрингтон озабоченно посмотрел на него.
— Я неосторожен. Держите услышанное при себе, Руа. Слово произносится очень быстро, а мы не сможем поймать преступника сразу. Могу сообщить, что я принял некоторые меры. Но послушайте, на Пике есть ряд укрытий. Если ваши люди еще не утратили искусства терпеливо ждать...
— Мы должны навести порядок, — спокойно произнес старик. — Да, безусловно, кое-что можно восстановить.
— В чем дело, дорогой? — спросила миссис Клейр, появившись в дверях кабинета. — О! Мне показалось, Эдвард звал меня, Джеймс. Добрый вечер, Руа.
— Я звал тебя полчаса назад, — отозвался муж хозяйки откуда-то из-за ее спины, — но теперь уже поздно. Старик Руа приходил сюда с каким-то... О, вы еще здесь, Руа. Секретарь мистера Гонта сказал, что они будут рады прийти к вам.
Из кухни торопливо с рассеянным видом вышла Барбара и вместе с родителями образовала в дверях нечто вроде очереди.
— Так что, папа? — спросила девушка. — Что ты хочешь?
— Никто ничего не хочет! — сердито вскричал ее отец. — Все счастливы. Почему вы все бежите ко мне?
— Мой народ очень обрадуется, — сказал Руа. — Теперь я пойду и все расскажу людям. Желаю вам доброго вечера.
Когда он двинулся вдоль веранды, его правнучка Хайа выскочила откуда-то и громко зазвонила в колокольчик прямо перед лицом старика. Руа чувствительно шлепнул ее и направился домой. На веранде появился несколько растерянный Дикон. Гонт следовал за ним. Хайа, чрезвычайно взволнованная при виде знаменитости, сверкнула глазами, звонко рассмеялась и продолжала трясти колокольчиком, пока Барбара не отобрала его у нее.
— Думаю, сейчас должен быть обед, — произнесла миссис Клейр с заметным удивлением, в то время как в ушах продолжал стоять звон. Она нерешительно повернулась к Гонту и осторожно спросила: — Идемте?
Вся компания небольшой процессией направилась в столовую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100