Окончательно выйдя из себя, коммандант вновь направился в справочную, но по дороге в коридоре столкнулся с высоким человеком.
– Что, и там его нет? – удивился тот. – Тогда он точно должен быть в отделении «Е».
– Решите наконец, где он, – сердито зашумел коммандант. – Вначале вы называете одно отделение, потом другое, теперь третье.
– Вы подняли интересный вопрос, – ответил ему высокий.
– Какой вопрос? – недоуменно переспросил коммандант.
– Насчет того, чтобы собрать свой ум, – ответил высокий. – Ответ на этот вопрос прежде всего предполагает, что мы можем провести различие между умом и мозгом. Если бы вы сформулировали его иначе: «соберите свой мозг», то выводы из такой постановки вопроса были бы совершенно другими.
– Послушайте, – ответил коммандант, – я приехал навестить лейтенанта Веркрампа, а не заниматься тут с вами логикой. – Он развернулся и двинулся дальше по коридору в поисках отделения «Е», но когда отыскал его, то узнал, что в нем содержатся только чернокожие пациенты. Чем бы ни был болен Веркрамп, скорее всего, в отделение «Е» его поместить не могли. Коммандант вновь повернул назад к справочной, бормоча себе под нос, что убьет этого высокого, если только увидит его еще раз. Но внезапно столкнулся с доктором фон Блименстейн, которая ехидно заявила ему, что он находится в больнице, а не в полицейском участке и должен вести себя соответственно. Несколько поумерив свой пыл при виде властной докторши, коммандант последовал за ней в ее кабинет.
– Так, и чего же вы хотите? – спросила она, усевшись за стол и окидывая комманданта холодным взглядом.
– Я хочу увидеть лейтенанта Веркрампа, – ответил коммандант.
– Вы ему кем приходитесь – отцом, родственником, опекуном? – поинтересовалась врачиха.
– Я – офицер полиции, и я расследую преступление, – ответил коммандант.
– Тогда, наверное, у вас есть ордер? Я бы хотела взглянуть на него.
Коммандант заявил, что ордера у него нет.
– Я – коммандант полиции Пьембурга, а Веркрамп – мой подчиненный. Для встречи и разговора с ним мне не требуется ордера, где бы он ни находился.
Доктор фон Блименстейн снисходительно улыбнулась.
– Вы просто не знакомы с больничными правилами, – сказала она. – Мы очень внимательно смотрим, кто приходит навещать наших пациентов. Мы не можем допустить, чтобы случайные люди возбуждали наших больных или же задавали им вопросы по работе. В конце концов, проблемы у Бальтазара возникли оттого, что он переработался, а ответственность за это, как мне ни прискорбно, лежит, на мой взгляд, на вас.
Коммандант был настолько поражен тем, что Веркрампа здесь называют Бальтазаром, что даже не нашелся, что ответить.
– Если бы вы сказали мне, какие вопросы вы хотите ему задать, возможно, я смогла бы вам чем-нибудь помочь, – продолжала врачиха, чувствуя, что инициатива находится в ее руках.
Коммандант много о чем хотел бы порасспросить лейтенанта Веркрампа. Он, однако, понял, что сейчас об этом лучше не упоминать. И потому просто сказал, что хотел бы выяснить, не может ли Веркрамп пролить какой-нибудь свет на причины происшедших в городе взрывов.
– Понятно, – сказала доктор фон Блименстейн. – Но, если я правильно вас поняла, вы вполне удовлетворены тем, как действовал лейтенант в ваше отсутствие?
Ван Хеерден решил, что если он хочет поговорить с самим Веркрампом, то единственный способ добиться этого – потворствовать настроению и прихотям докторши.
– Да, – ответил он. – Лейтенант Веркрамп сделал все, что смог, чтобы прекратить беспорядки.
– Отлично, – поддержала доктор фон Блименстейн, – рада это слышать от вас. Понимаете, очень важно, чтобы у наших пациентов не возникал комплекс вины. Проблемы Бальтазара во многом проистекают из того, что у него есть такой застарелый комплекс вины и неполноценности. Нельзя же, чтобы в результате наших неосторожных высказываний этот комплекс еще больше усилился.
– Конечно, – согласился коммандант, в душе полностью согласный с тем, что в основе проблем Веркрампа лежит именно вина.
– В таком случае, я надеюсь, что вы абсолютно удовлетворены его работой, считаете, что он действовал в сложившейся обстановке профессионально и предельно ответственно. Я вас правильно поняла?
– Безусловно, – ответил коммандант, – он не смог бы сделать большего, как бы ни старался.
– Ну, в таком случае, полагаю, я могу разрешить вам свидание, – сказала доктор фон Блименстейн и выключила стоявший у нее на столе диктофон. Она встала из-за стола и вышла в коридор. Коммандант двинулся за ней, интуитивно чувствуя, что его каким-то образом обвели вокруг пальца, хотя и не понимая, в чем и как именно. Поднявшись несколько раз по лестнице, они вошли в другой коридор.
Подождите здесь, – сказала врачиха, – я предупрежу его, что вы хотите с ним поговорить. – Оставив комманданта в маленькой первой комнатке, она прошла дальше, в палату, где лежал Веркрамп.
– А у нас гость, – весело сказала она. Веркрамп съежился на кровати.
– Кто? – спросил он слабым голосом.
– Один из старых друзей, – ответила врачиха. – Он просто хочет тебя кое о чем спросить. Коммандант Ван Хеерден.
Веркрамп смертельно побледнел.
– Ни о чем не волнуйся, – сказала доктор фон Блименстейн, присаживаясь на краешек кровати и беря его за руку. – Если не хочешь, можешь не отвечать ни на какие вопросы.
– Конечно, не хочу, – с чувством произнес Вер крамп.
– Ну и не надо, – сказала врачиха, доставая из кармана какую-то бутылочку и кусочек сахару.
– Это еще-что? – нервно спросил Веркрамп.
– То, что поможет тебе не отвечать на вопросы, дорогой, – сказала врачиха и сунула кусочек сахара ему в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99