А последнее мое творение видел, Бенни?
— Нет, не пришлось, — покачал головой Бенни. — А если честно, то и вообще ни одного не видел. Но с радостью бы посмотрел, если не возражаешь…
— Я как раз печатал, когда ты пришел, — кивнул Косой и направился к прессу. — Сейчас покажу. А потом будем пить кофе. — Осторожно, двумя пальцами он снял с валика еще влажную долларовую купюру. — Мокрая еще, — досадливо поморщился он, — так что, гляди, осторожнее. — В глазах его сверкала гордость истинного творца, он протянул банкнот Бенни. — Только взгляни, — самодовольно усмехнулся он.
Бенни посмотрел на влажный банкнот. Выглядел он как настоящий. Поморгав, он снова взглянул на него, на этот раз внимательнее. И ему вдруг почему-то сразу расхотелось кофе. На Бенни будто снизошло прозрение, он понял, что вызволить у бандитов мальчишку Гануччи будет куда более сложно, чем он полагал вначале, рассчитывая просто привезти пятьдесят тысяч фальшивых банкнотов и забрать Льюиса. Он ведь почти ничего не знал об этих ненормальных. Ужас приковал его к месту, и Бенни застыл, тупо разглядывая на влажном еще банкноте портрет генерала Джорджа Вашингтона.
— Ну, и что ты о нем думаешь? — пыжась от гордости, спросил Косой.
— М-м-м… — промычал Бенни, — слушай, а тебе не; кажется, что он у тебя слегка того? Немного косит?..
— Честно? — изумился Косой и поднес к глазам банкнот. — А ну-ка, покажи…
Глава 6
НЮХАЛКА
Во вторник с утра пораньше Нэнни отправилась повидать Нюхалку Делаторе, питая в душе слабую надежду, что, может, юн слышал, кто похитил маленького Льюиса. Конечно, надежды на это было мало, поскольку похищение произошло совсем недавно и вряд ли кто успел уже рассказать об этом Нюхалке.
Но Нэнни, в жутком отчаянии, готова была ухватиться за любую соломинку. Звонок от Бенни Нэпкинса прошлым вечером развеял ее последние иллюзии насчет этого дела. Оказалось, что раздобыть в этом городе фальшивые купюры, да еще в таком количестве, вовсе не так просто, как они рассчитывали. Бенни сказал, что ему придется заняться другим делом, а с нее взял обещание немедленно дать ему знать, как только вымогатель позвонит и скажет, куда и когда доставить деньги. Она и понятия не имела, что это за другое дело, а Бенни ей не сказал.
Честно говоря, Нэнни уже потихоньку начинала жалеть, что вообще связалась с ним.
Вскоре она уже жалела и о том, что пошла к Нюхалке Делаторе. Разговаривать с подобным типом было делом нелегким. Да и потом ее не раз предупреждали — упаси Бог забыться и наговорить лишнего, рассказывая о чем-то такому человеку, как Нюхалка, если, конечно, она не хочет, чтобы все это в виде рапорта прямехонько попало на стол начальника полиции. Нэнни с самого начала твердо настроилась не говорить ему больше, чем необходимо.
Но она не учла, с кем имеет дело. Нюхалка, считавший благородное занятие добывания информации не только делом чести, но и призванием, решил вытянуть из Нэнни все, что та знала.
Итак, они вдвоем сидели на залитой солнцем скамейке в парке Плаза, рассеянно поглядывая на сплошной поток машин, двигавшийся через Ист-Ривер, и разговаривали. Если бы кто-нибудь мог подслушать их разговор, ему бы показалось, что эти двое, так сказать, ходят вокруг да около.
— Так объясни, Бога ради, для чего я тебе понадобился, — сказал Нюхалка.
— Хотела узнать, может, ты что-нибудь слышал, — ответила Нэнни.
— О чем? — удивился Нюхалка.
— Ну… обо всем.
— М-да… ну что ж, слышал кое-что кое о чем, — протянул Нюхалка, что было откровенным враньем, поскольку он вообще не понимал, о чем это она. — Только не знаю, что именно тебя интересует.
— Я не могу сказать, что меня интересует, до тех пор, пока не узнаю, что ты знаешь, — несколько туманно объяснила Нэнни.
— Угу, — протянул Нюхалка. — Понятно. Но как мне знать, что именно ты хочешь знать, если я не знаю, что ты знаешь?
Нэнни уставилась вдаль, на реку, туда, где тяжело груженная угольная баржа натужно пыхтела от напряжения, выплевывая огромные клубы дыма прямо в нежно синеющее небо. Она вдруг вспомнила родную Темзу и с тоской подумала, какой ничем не омраченной, простой и бесхитростной была когда-то ее жизнь.
В те времена она жила в Мэйфере. Может быть, положение у нее было не столь блестящее, как теперь, в «Кленах», но тогда ей, по крайней мере, не приходилось иметь дело с такими типами, как Нюхалка.
— То, что меня интересует, — наконец после секундного колебания произнесла Нэнни, — касается одного преступления.
— Какого преступления? — насторожился Нюхалка.
— А о каких именно преступлениях тебе известно?
— А какие именно тебя интересуют?
— Любые, о которых ты что-нибудь знаешь.
— А я знаю о многих.
— О каких именно?
— Сначала скажи, какие тебя интересуют.
— Любые, о которых тебе хоть что-то известно.
— М-м-м, в конце концов, в этом городе совершается немало преступлений, — промямлил Нюхалка, — раз ты здесь, значит, тебе известно, что я как раз и есть тот самый человек, которому положено знать о каждом из них. Так что если ты имеешь в виду что-то конкретное, какое-то определенное преступление, о котором хочешь разузнать поподробнее, то скажи, что именно тебя интересует. А уж я покопаюсь в кладовой своей памяти и вытащу именно то, что надо. Так о каком преступлении идет речь?
— А почему бы тебе не покопаться в кладовой своей памяти вслух? — предложила Нэнни. — И когда ты дойдешь до того, что мне надо, я так и скажу.
— Нэнни, ты такая милая девушка, настоящая леди, — процедил сквозь зубы Нюхалка, — но ты даром тратишь мое время.
Или мы с тобой придем к какому-то согла…
— Есть у тебя сведения о каком-то преступлении, которое было совершено совсем недавно, скажем, в течение последних двух дней?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57