В конце концов ему пришлось спросить об этом. После минутного мол
чания они разразились смехом. Оказалось, они думали, что он не знает их язы
ка, и поэтому пытались изъясняться с ним знаками; кроме того, спрашивая о т
уалете, мальчик употребил его детское название, что лишь усилило их весе
лье. Ему объяснили, что нужно отойти за палаточный круг и присесть на корт
очки прямо на песок; после этого он уже меньше боялся их, хотя они и выгляд
ели сурово, но были совсем не злыми.
Все эти мысли пронеслись в его голове, когда он в первый раз смотрел на вос
ход солнца в пустыне, и вот теперь, двадцать лет спустя, при словах «просни
сь, Ахмед» они посетили его вновь так явственно, как будто все это произош
ло с ним только вчера.
Резким движением он сел, и все воспоминания этих давних дней растаяли, ка
к утренние облака. Он шел через пустыню с заданием огромной важности. Дош
ел до колодца, и это не было галлюцинацией; он нашел своих братьев там, где
они всегда находились в это время года. Потом он упал от истощения, и они з
авернули его в одеяла и положили спать у костра. Внезапно, вспомнив о свое
й драгоценной поклаже, он резко почувствовал панику: все ли вещи были с ни
м, когда он пришел? Ц и вдруг обнаружил их аккуратно сложенными в ногах е
го импровизированной постели.
Затем он увидел сидящего рядом с ним на корточках Исмаила. Так было на про
тяжении целого года, который они еще мальчишками вместе провели в пустын
е: Исмаил всегда просыпался первым. Сейчас он спросил:
Ц Тревожные мысли, брат?
Ахмед кивнул:
Ц Идет война.
Исмаил протянул ему крошечный сосуд с водой, украшенный драгоценными ка
мнями. Ахмед окунул в него пальцы и промыл глаза. Затем Исмаил ушел. Ахмед
поднялся на ноги.
Одна из женщин молча подала ему чай. Он взял у нее пиалу, не поблагодарив, и
быстро выпил содержимое. Затем поел немного вареного риса, наблюдая нето
ропливую жизнь бивака. Похоже, что эта ветвь семьи еще оставалась зажито
чной: он увидел нескольких слуг, множество детей и более двадцати верблю
дов. Те овцы, которые бродили неподалеку, были, конечно, только частью отар
ы Ц остальные, наверное, паслись в нескольких милях от лагеря. Наверняка
были еще верблюды Ц даже когда их стреноживали, в поисках корма они забр
едали так далеко, что исчезали из поля зрения. Мальчишки сейчас, наверное,
уже отправились загонять их обратно, как в свое время они это делали с Исм
аилом. У верблюдов не было кличек, но Исмаил безошибочно различал их и зна
л историю каждого животного. Он говорил: «Вот самец, которого отец подари
л моему брату Абделю в тот год, когда умерло много женщин. Но верблюд захро
мал, и тогда отец подарил Абделю другого, а этого забрал назад, он еще хром
ает, видишь?» Ахмед умел обращаться с верблюдами, но так и не смог выработа
ть в себе такое же отношение к ним, какое развито у кочевников.
Ахмед покончил с завтраком и отправился осматривать свою поклажу. Чемод
аны не были заперты на ключ. Он открыл маленький кожаный чемоданчик, кото
рый лежал наверху, и, пока разглядывал выключатели и приборные шкалы ком
пактного радиопередатчика, плотно втиснутого в прямоугольник чемодана
, перед ним четко, как на киноэкране, пронеслись картины недавнего прошло
го: шумный деловой Берлин; обсаженная деревьями улица под названием Тирп
ицуфер; четырехэтажное здание из известняка; лабиринт холлов и лестниц;
приемная с двумя секретаршами; кабинет, вся обстановка которого состоял
а из письменного стола, дивана, шкафа для бумаг, небольшой кровати, японск
ой гравюры с изображением улыбающегося демона и фотографии Франко с авт
ографом. На балконе, выходящем на Ландверский канал, в компании двух такс
стоял седой адмирал, произнесший: «Роммель хочет, чтобы я направил агент
а в Каир».
В чемоданчике была еще книга, роман на английском языке. Машинально Ахме
д прочитал первую строку:

«Прошлой ночью мне приснило
сь, что я вернулась в Мандерлей».

Из книги выпал сложенный листок бумаги. Ахмед аккуратно подобрал его и в
ложил обратно. Он закрыл книгу, положил ее на место в чемоданчик и захлопн
ул крышку. Рядом раздался голос Исмаила:
Ц Ты проделал долгий путь?
Ахмед кивнул.
Ц Я пришел из Ливии, из Эль-Аджелы. Ц Исмаилу эти названия ничего не гово
рили. Ц Я шел от самого моря.
Ц От самого моря!
Ц Да.
Ц Один?
Ц Вначале у меня были верблюды.
Исмаил смотрел на него с благоговением: даже кочевники не решались совер
шать такие дальние переходы, и сам он никогда не видел моря.
Ц Зачем?
Ц Идет война.
Ц Одна банда европейцев дерется с другой за то, чтобы усесться в Каире. Р
азве это касается сыновей пустыни?
Ц Соплеменники моей матери участвуют в этой войне, Ц сказал Ахмед.
Ц Мужчина должен идти по стопам своего отца.
Ц А если у него два отца?
Исмаил пожал плечами. Он понимал дилеммы.
Ахмед поднял чемодан.
Ц Можно оставить это у тебя?
Ц Давай. Ц Исмаил взял у него поклажу. Ц А кто побеждает в этой войне?
Ц Соплеменники моей матери. Они похожи на кочевников Ц гордые, безжало
стные и сильные. Они собираются править миром.
Исмаил улыбнулся.
Ц Ахмед, ты всегда верил в пустынных львов.
Ахмед вспомнил: еще в школе он узнал, что в пустыне когда-то водились львы
и, возможно, несколько особей сохранились до наших дней, прячась в горах и
охотясь на антилоп, африканских лисиц и диких баранов. Исмаил в это не вер
ил. Тогда этот спор казался очень важным, и они едва не перессорились. Сейч
ас же Ахмед лишь усмехнулся.
Ц Я все еще верю в пустынных львов, Ц сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19