Неспособный действовать, он, однако, воспользуется этой возможностью, посоветовавшись со своим другом и советчиком Шенаром, человеком, которым хотел управлять Офир. Долент много говорила ему о новом министре иностранных дел, недовольном и завидующем своему брату. Вряд ли что-нибудь изменилось, и Шенар продолжает носить маску, все также желая навредить Рамзесу. Через Мебу маг в конце концов встретится с этой влиятельной личностью и сделает ее своим главным союзником.
После нескончаемого и изнуряющего рабочего дня лодыжка правой ноги, деформированная артритом, распухла и покраснела. Править служебной колесницей стало трудно, стоять на ногах — невыносимо. Единственным удовлетворением служило принятие мер против евреев, которые наконец поняли, что против него было бесполезно бороться. Благодаря связям в фиванских органах правопорядка, поддержке правителя города, можно распоряжаться кирпичниками по своему усмотрению и отводить душу, срывая зло на этих отбросах.Присутствие мага и его молчаливой спутницы уже начинает стеснять. Конечно, эта странная парочка живет скромно, но их влияние на Долент, пожалуй, чрезмерно, и ее увлечение верой в Атона раздражает. Погружаясь в мистицизм и впитывая слова Офира, как воду из источника, не пренебрегает ли она своим супружеским долгом?Высокая и чувственная темноволосая женщина ждала его на пороге их особняка.— Иди принеси мазь, чтобы помассировать меня! — приказал он. — Боль невыносима.— Ты не слишком изнежен, дорогой?— Я изнежен? Ты не знаешь всей тяжести моих дней! Общение с этими евреями угнетает меня.Долент взяла его за руку и отвела в их спальню. Сари разлегся на подушках, жена вымыла ему ноги и наложила мазь на раздутую лодыжку.— Твой маг все еще здесь?— Меба посетил его.— Бывший министр иностранных дел?— Они хорошо поняли друг друга.— Меба — последователь Атона? Он же трус!— У него все еще много связей, его уважают многие знатные люди. Если он согласится помочь Офиру и Лите, мы продвинемся вперед.— Ты не слишком много важности придаешь этим двоим?— Сари! Как ты можешь говорить так?— Ладно, ладно… Я ничего такого не сказал.— Они — наш единственный шанс снова обрести наш статус. И потом эта вера в Атона, такая прекрасная, такая чистая… Неужели ты не чувствуешь вдохновения в сердце, когда Офир говорит о своей вере?— Твой муж для тебя менее важен, чем этот ливийский маг?— Но… Это невозможно сравнивать!— Он целыми днями наблюдает за тобой, а я наблюдаю за ленивыми евреями. Блондинка и брюнетка под одной крышей… Ему повезло, твоему Офиру!Долент прекратила массировать больную лодыжку.— Ты бредишь, Сари! Офир — мудрец и человек молитв. Он уже давно не думает о…— А ты еще об этом думаешь?— Ты мне отвратителен!— Снимай свое платье, дорогая, и продолжай массировать меня. Молитвы! Я смеюсь над ними.— Ах, я забыла!— О чем?— Царский гонец доставил сообщение для тебя.— Принеси его мне.Долент испарилась. Боль в лодыжке поутихла. Что еще надо администрации? Несомненно, назначить его на более почетный пост! И на этот раз он избежит общения с евреями.Высокая темноволосая женщина снова вошла с письмом. Сари распечатал папирус, развернул его и прочел.Его лицо нахмурилось, губы побелели.— Плохая новость?— Меня призывают в Мемфис с подчиненными мне кирпичниками.— Это… Это чудесно!— Письмо подписано Моисом, надзирателем царского строительства. 38 Ни один еврей-кирпичник не пренебрег призывом. Когда письма Моиса дошли до разных поселений, где они работали, всех охватил энтузиазм. Со времени его пребывания в Карнаке репутация Моиса стала известна в разных уголках Египта. Каждый знал, что он защищал своих соплеменников и не прощал никакого угнетения. То, что он был другом Рамзеса, давало ему неоспоримое преимущество; и вот теперь он назначен надзирателем царского строительства! В душах многих зародилась надежда. Возможно, молодой еврей улучшит условия работы и увеличит жалование?Он сам не ожидал такого успеха. Несколько вождей кланов возражали, но приказы фараона не обсуждаются, так что они подчинились Моису, который прибыл в палаточный лагерь, разбитый на севере Мемфиса, чтобы проверить, насколько все пригодно для жизни работников.Сари преградил ему проход.— Зачем ты призвал всех своих сюда?— Ты скоро узнаешь об этом.— Я не еврей!— Здесь есть множество начальников-египтян.— Ты забываешь, что моя жена — сестра царя?— А я надзиратель над его строительством. Другими словами, ты должен мне подчиняться.Сари кусал губы.— Мое стадо евреев недисциплинированно. У меня появилась привычка пускать в ход палку, и я не собираюсь отказываться от этого.— При хорошем употреблении палка открывает ухо на спине, в случае несправедливости бьют того, кто пустил ее в ход. Я сам этим займусь.— Твое высокомерие меня не пугает.— Будь осторожней, Сари, я могу сместить тебя. Не получится ли из тебя хороший кирпичник?— Ты никогда не осмелишься…— Рамзес снабдил меня всей полнотой власти. Помни об этом.Моис отодвинул Сари, оставшегося стоять на месте.Это возвращение в Мемфис, которому так радовалась Долент, могло стать адом. Хотя фараон и был официально извещен о прибытии своей старшей сестры, сопровождающей мужа, но Рамзес не отреагировал. Пару разместили в особняке средних размеров, где жили маг Офир и Лита, представленные как слуги. Трио, несмотря на явное неодобрение Сари, решило возобновить в Мемфисе действия, начатые в Фивах. За счет множества иноземцев, живущих в экономической столице страны, здесь распространение религии Атона будет гораздо легче, чем на Юге, более традиционном и враждебном к религиозным переменам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86