— Что здесь происходит?Сетау, обнаженный, с факелом в руке, увидел сарда.— Ты собирался обокрасть меня… Мои верные псы избавили меня от этой неприятности. Они бдительны и злы. И что огорчит тебя — их поцелуй смертелен.— Ты не допустишь убийства, Сетау!— Хм, ты знаешь мое имя… Но все же ты вор, застигнутый на месте преступления, с кинжалом в руках. Это законная оборона.— Я Серраманна, начальник личной стражи Рамзеса.— Мне знакомо твое лицо. Но зачем ты пытался обокрасть меня?— Я хотел увидеть тебя, лишь увидеть.— В такое время, ночью? Ты не только помешал мне заниматься любовью с Лотус, но еще и бессовестно лжешь.— Я говорю правду.— И откуда это внезапное желание?— Требование безопасности.— Что это значит?— Мой долг — защищать царя.— Я угрожаю Рамзесу?— Я этого не сказал.— Но ты так думаешь, раз выслеживаешь меня.— Я не имею права ошибаться.Обе кобры приблизились к сарду. Глаза Сетау были полны ярости.— Не делай глупости.— Неужели старый пират боится смерти?— Такой — да.— Убирайся, Серраманна, и больше никогда не беспокой меня. Или я не буду сдерживать моих стражей.По знаку Сетау кобры отползли. Сард, мокрый от пота, прошел между ними и направился к полям. Он сделал вывод: у этого Сетау душа преступника.
— Что они делают? — спросил маленький Ха, глядя на крестьян, гонящих стадо баранов по сырой земле поля.— Они заставляют скот затаптывать глубже посеянные семена, — ответил Неджем. — Паводок принес огромное количество ила на берега и поля, теперь пшеница будет крепкой и обильной.— Они полезны, эти бараны?— Как и коровы, и все остальные животные.Отлив начался, сеятели приступили к работе, радостно ступая по плодородной грязи, которую в изобилии подарила им великая река. Они вышли в поле ранним утром, им надо было управиться за несколько дней, пока не высохла земля. Потом в дело шла мотыга, из-под которой летели мелкие комки влажной почвы, укрывавшие семена, а потом скот приминал грунт.— Деревня красивая, — сказал Ха, — но мне больше нравятся папирусы и иероглифы.— Ты хочешь увидеть ферму?— Если ты позволишь.Советник взял ребенка за руку. Он шел так же, как писал и читал, — с большой серьезностью, необычной для его возраста. Добрый Неджем был поражен погруженностью в себя ребенка, который не требовал ни игрушек, ни товарищей, и попросил его мать, красавицу Исет, разрешить ему побыть наставником малыша. Ему казалось необходимым вывести сына Рамзеса из золотой клетки и открыть ему мир природы и ее чудес.Ха наблюдал, но не как ребенок, удивленный необычным и новым спектаклем, а как опытный ученый, готовый делать заметки для служебного доклада.На ферме были ямы с зерном, хлев, пекарня, гончарная мастерская. На пороге хозяйства Неджема и Ха пригласили вымыть руки и ноги. Потом их принял хозяин, обрадованный приходом столь высоких гостей. Он показал им самых красивых молочных коров, сытых и ухоженных.— Мой секрет, — сказал он, — в том, что я пасу их в хорошем месте, им не слишком жарко, они едят вволю и добреют с каждой неделей все больше!— Корова — животное богини Хатхор, — заявил маленький Ха. — Поэтому она добрая и красивая.Фермер был удивлен.— Кто вас научил этому, принц?— Я прочитал в одной сказке.— Вы уже умеете читать?— Ты хочешь сделать мне приятное?— Конечно!— Дай мне кусок известняка и тростниковую палочку.— Да, да… Сейчас…Фермер удивленно взглянул на Неджема, тот утвердительно кивнул. Снабженный инструментами, мальчик направился во двор фермы, потом в стойла под взглядами остолбеневших крестьян.Часом позже он представил своему хозяину кусок известняка, покрытый цифрами.— Я сосчитал, — сказал Ха, — у тебя сто десять коров.Ребенок потер глаза и прислонился к ноге Неджема.— А сейчас, — признался он, — я хочу спать. Советник по земледелию взял его на руки. Ха уже спал.«Новое чудо Рамзеса», — подумал Неджем. 36 Атлет под стать Рамзесу, широкоплечий, с мощным лбом, увенчанным густой шевелюрой, бородатый, с лицом, выжженным солнцем, Моис медленно вошел в кабинет царя Египта. Рамзес поднялся, друзья обнялись.— Здесь работал Сети, не правда ли?— Я ничего не изменил, Моис. Эта комната пропитана его мыслями, возможно, она вдохновит меня во время царствования.Нежный свет и свежий воздух проникали сквозь решетки трех окон. Жара уходящего лета становилась приятной.Рамзес поднялся из кресла и сел на плетеный стул, напротив своего друга.— Как твои дела, Моис?— Со здоровьем все прекрасно, моя сила пропадает зря.— Мы совсем не видимся, и это моя вина.— Ты знаешь, праздность, даже в роскоши, ужасает меня. Мне нравилась моя работа в Карнаке.— Разве при дворе в Мемфисе мало искушений?— Придворные нагоняют на меня тоску. Они непрестанно восхваляют тебя и, не колеблясь, провозгласят тебя божеством. Это глупо и достойно презрения.— Ты будешь критиковать мои действия?— Чудесный паводок, феникс, новая эра… Бесспорно, это знаки свыше, которые объясняют твою популярность. Есть ли у тебя сверхъестественная власть над природой, и являешься ли ты избранным? Твой народ убежден в этом.— А ты, Моис?— Возможно, это так. Но ты не настоящий бог.— Я претендую на это?— Осторожно, Рамзес, лесть твоего окружения может привести тебя к бесконечному тщеславию.— Ты мало знаешь о роли и долге фараона. Более того, ты считаешь меня глупцом.— Я лишь хочу помочь тебе.— Я дам тебе такую возможность.Взгляд Моиса загорелся любопытством.— Ты отсылаешь меня обратно в Карнак?— У меня есть для тебя гораздо более важное дело, если ты согласишься.— Более важное, чем Карнак?Царь встал и встал спиной к окну.— У меня есть великий замысел, который я доверил Нефертари.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86