Машина выехала на плоский незастроенный участок, который наверняка
должен был стать автостоянкой отеля. Его граница была отмечена изгородью с
четырьмя рядами колючей проволоки. Тут и там можно было разглядеть старые
шрамы, оставленные землеройными машинами. Атмосфера запустения,
проигранного сражения, усиливалась внешним видом низкого здания, которое
окружало основание колонны. Большинство его окон зияли черными звездами
разбитых стекол, а стены представляли собой разноцветную коллекцию
надписей, сделанных аэрозольной краской. Полоска почти оторвавшегося от
крыши водонепроницаемого покрытия чуть шевелилась на легком ветерке.
Когда машина остановилась, Хэссон заметил на стоянке чей-то
автомобиль - дорогостоящую спортивную модель. Он был припаркован вплотную
к изгороди. У машины стоял мужчина в меховой шапке и сжимал в руках ружье.
На вид ему было лет тридцать. Он был в летном костюме, блестящий черный
материал которого перекрещивали флюоресцентные оранжевые ремни
АГ-аппарата. Услышав их машину, незнакомец на секунду повернул голову в
сторону Уэрри и Хэссона, - сверкнуло солнце, отразившееся в зеркальных
стеклах его очков, - потом снова стал сосредоточенно изучать далекую
верхнюю часть отеля.
- Это Бак Морлачер, - сказал Уэрри. - Охраняет достояние семьи.
- Правда? С ружьем?
- Ну, это чистой воды показуха. Бак любит воображать себя покорителем
дикого севера.
Открывший было дверцу Хэссон вдруг передумал.
- На нем нет корзин. Не говорите мне, что он просто летает с ружьем в
руках!
- Ни в коем случае! - Уэрри поправил фуражку. - Впрочем, даже если бы
и так. Сюда никто не ходит, упасть ружью не на кого.
- Да, но...
Хэссон умолк, решив, что вмешался в дела, которые его абсолютно не
касаются. Общепринятым и очень важным правилом личных полетов было
запрещение переносить в воздухе тяжелые твердые предметы иначе, как только
в корзинах специальной конструкции. Даже при такой предосторожности
ежегодное число смертей по причине падающих с неба тяжестей было
неприемлемо большим. Не существовало страны, где бы нарушение этого
правила не каралось крупными штрафами. Все инстинкты говорили Хэссону, что
Морлачер только что летало ружьем, или собирался лететь, и он испытывал
глубокое облегчение при мысли о том, что задача добиваться соблюдения
закона в этот раз на нем не лежит Это работа для здорового, жесткого,
полностью владеющего собой мужчины.
- Ты выходишь? - спросил Уэрри и демонстративно посмотрел на часы.
- Отсюда ничего не увидишь.
Хэссон открыл дверцу, опустил ноги на землю и замер: у него появилось
ощущение, будто ржавые позвонки с ненавистью скребутся друг о друга. Он
затаил дыхание и начал пробовать ухватиться за край дверцы то так, то
этак, решая техническую задачу: как поднять свой скелет в вертикальное
положение. Уэрри ничего не заметил. Он вышел из машины, поправил свою
фуражку, проверил, как поживают в снегу его сверкающие сапоги, расправил
на спине мундир и осторожной походкой подошел к Морлачеру.
- Привет, Бак, - произнес он. - Охотитесь на уток?
- Уходи, Эл! Я занят.
Морлачер продолжал смотреть вверх, глаза его прятались за осколками
голубого неба. Это был крупный, чересчур полный мужчина с медного цвета
волосами и треугольными розовыми пятнами на щеках. Губы его были
раздвинуты в оскале и обнажали зубы, казавшиеся нечеловечески массивными и
сильными, с тяжелыми коренными зубами вместо резцов. Хэссон сразу же
почувствовал перед ним страх.
- Да, я вижу, что вы заняты, - любезно проговорил Уэрри. - Мне просто
стало любопытно, чем это вы заняты.
- Что это не тебя нашло? - На лице Морлачера отразилась нетерпение,
он опустил голову и уставился на Уэрри - Ты, же знаешь, что я делаю
работу, которую должен был бы делать ты, если бы у тебя не была кишка
тонка. Почему бы тебе не вернуться в свою машинку и - не предоставить мне
действовать? Договорились?
Уэрри обернулся к Хэссону, который сумел-таки принять положение
"стоя", и теперь он крепко держался обеими руками за дверцу автомобиля.
- Ну, послушайте-ка, Бак, - продолжал настаивать Уэрри, - с чего это
вы...
- Этой ночью они опять были там, наверху, - перебил его Морлачер. -
Устроили свою грязную вечеринку... Ворвались в мое здание - ВОРВАЛИСЬ в
него, слышите? И что вы в связи с этим предпринимаете? Ничего. Вот что вы
предпринимаете - НИЧЕГО!
Морлачер ощерился и направил свой зеркальный взгляд на Хэссона,
словно только сейчас впервые его заметил. Хэссон все еще пытался
определить, сможет ли стоять, ни на что не опираясь, и отрешенно смотрел
вдаль. Краем глаза он заметил какое-то движение и, подняв взгляд, увидел
падающего вниз летуна.
- Там может засесть еще парочка, - продолжал Морлачер, - и если это
так, мы со Старром выкурим их и сами ими займемся. По старинке.
- Ни к чему такие разговоры, - запротестовал Уэрри.
Они изумленно смотрел на Морлачера, пока спускающийся летун
приближался к нему сверху. Это был юнец с жиденькой бородкой в синем
летном костюме с переброшенным за спину помповым ружьем. На глазах у
Хэссона он положил руку на пояс и в трех метрах над землей отключил свое
антигравитационное устройство. Он тут же упал, но сохранившаяся от спуска
по кривой инерция бросила его на Уэрри, и тот растянулся на снегу.
- Извините, Эл. Извините, ради Бога извините.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59