Боб ШОУ
ГОЛОВОКРУЖЕНИЕ

Крису Присту - советчику и другу


1
Дорога к Чайвенору была долгой и утомительной. Спина у Хэссона болела
все сильнее, а с болью ухудшалось и настроение. Сначала появились какие-то
тоскливые предчувствия, которые вполне естественно должны были появиться
от одного вида этих бесконечных городков и деревень, где не только
торговля, но, видимо, и вообще вся жизнь были побеждены холодными серыми
мартовскими дождями. Однако к тому времени, как путники достигли
Девонского побережья, у Хэссона началась нервная лихорадка. Но вот машина
преодолела подъем, и их взорам открылось устье Тоу. Только в этот момент
Хэссон понял, что его угнетает сам факт предстоящего путешествия.
"Неужели все это происходит на самом деле? Неужели это я и именно
меня ждет бесплатная поездка в Канаду, трехмесячный отпуск с полной
оплатой, бесконечное время для отдыха и поправления здоровья?.." - думал
он.
- Я всегда думал, что в идее летающей лодки заключено что-то очень
правильное, - сказал Коулбрук, полицейский хирург. Он развалился на заднем
сиденьи рядом с Хэссоном. - Сама идея летать над морем на кораблях и
использовать четыре пятых всего земного шара как посадочную площадку!.. И
все-таки это вполне естественно... То есть, я хочу сказать: техника и
природа идут рука об руку.
- Вы только взгляните на эти штуки. - Могучей мускулистой рукой
Коулбрук показал на голубовато-стальную гладь моря и на беспорядочно
разбросанные по ней летающие лодки. - Серебряные птицы, как сказали бы
наши братья-полинезийцы. Вы знаете, почему они не окрашены?
Хэссон покачал головой, искренне пытаясь заинтересоваться рассказом
хирурга.
- Понятия не имею.
- Процент нагрузки. Экономия. Вес краски был бы равен весу лишнего
пассажира.
- Правда? - Хэссон безнадежно улыбнулся и тут же увидел, как
мальчишеский энтузиазм на лице Коулбрука сменяется чисто профессиональной
озабоченностью. Он упрекнул себя за то, что не смог скрыть свои чувства.
- Проблемы, Роб? - Коулбрук повернулся всем телом, чтобы лучше
рассмотреть своего пациента. - Как себя чувствуете?
- Немного устал, только и всего. Кое-где побаливает и ноет. Ничего,
не рассыплюсь.
- Я не об этом спрашиваю. Вы сегодня принимали транквилл?
- Ну... - Хэссон решил не вилять. - Я не люблю принимать лекарства...
- Какое это имеет значение? - нетерпеливо перебил Коулбрук. - Я не
люблю чистить зубы, но если я перестану это делать, то результатом будет
сильная боль и полный рот фарфора! Поэтому я чищу зубы.
- Это совсем не одно и то же, - запротестовал Хэссон.
- Это абсолютно то же самое, приятель. Ваша нервная система еще пару
месяцев будет причинять вам адские муки - а может, и дольше, но то, что
это естественно, отнюдь не значит, что вы должны с этим смириться. За
такое медалей не дают, Роб. Не существует Ордена Подавленности или Диплома
за Депрессию...
Хэссон поднял палец:
- Это удачная мысль, док. Мне нравится.
- Проглотите пару капсул, Роб. Не глупите. - Коулбрук был слишком
опытным врачом, чтобы расстраиваться из-за непослушного пациента.
Наклонившись вперед, он хлопнул ладонью по плечу капитана воздушной
полиции Нанна. Приподнятое настроение вновь вернулось к нему. - Почему бы
нам не поехать в Канаду, Вильбур? Нам всем не помешал бы отдых.
Нанн вел машину почти всю дорогу от Ковентри и заметно устал.
- Без кое-кого здесь просто никак нельзя обойтись, - отозвался он,
явно не собираясь подыгрывать шутнику. - Да и вообще, для меня это еще
слишком рановато. Я лучше подожду, пока расчистят коридор Исландия -
Гренландия.
- На это могут уйти месяцы.
- Знаю, но повторяю, без некоторых из нас никак нельзя обойтись. -
Нанн склонился над рулем, давая понять таким образом, что не желает
продолжать разговор. Небо впереди слегка расчистилось и приобрело
бледно-голубой оттенок, но асфальт оставался мокрым, и колеса машины то и
дело надсадно визжали на резких поворотах спуска. Устье реки скрылось за
рядами мокрых елок.
Неловко скорчившись на заднем сиденье, Хэссон смотрел в затылок
своему начальнику и страдал в связи с тем, что капитан упомянул о
расчистке полетного коридора. Самолет должен был вылетать почти через час,
и ему меньше всего хотелось думать о возможности столкновения с телами
людей, которые могут дрейфовать в низкой облачности и тумане над
Атлантикой.
На Западе никто точно не знал, что происходит на огромных просторах
восточного полушария от Новой Земли до Сибири. Но каждую зиму редкий,
медленный поток замерзших тел, удерживаемых в полете АГ-аппаратами, ставил
под угрозу воздушные перевозки между Британией и Северной Америкой.
Принято было считать, что это трупы либо азиатских крестьян, так и не
понявших, сколь опасно в условиях континентальной зимы подниматься даже на
самую скромную высоту, либо жертв неожиданных перемен погоды. Правда,
небольшая, но довольно шумная группа истеричек утверждала, что это тела
политически ненужных личностей, специально выведенные в атмосферные
потоки, чтобы хоть немного напакостить Западу. Хэссон всегда считал эту
мысль достойной внимания, и то, что она сейчас пришла ему в голову, было
еще одним показателем состояния его здоровья. Он засунул руку в карман
пиджака и сжал пузырек с капсулами транквилла, успокоив себя тем, что они
у него есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59