И каждый раз с такой
мучительной болью, будто раскаленными крючьями сдирают мясо с костей. Что
это за силы, я не знаю, я даже представить не могу, что это за силы. Быть
может, это наказание Божье, а быть может, Его антипод дьявол преследует
меня, развлекаясь... Иногда, правда, наступают короткие минуты
просветления. Мне начинает казаться, будто бы какой-то радужный поток
влечет меня куда-то, куда-то сквозь холод и тьму, куда-то за синий
горизонт, туда, где раскинулась меж диковинных гор некая удивительная
страна со сказочным солнечным городом. Боже, как бы мне хотелось поселиться
в этой стране и обрести там вечный покой. Но эти минуты кратки, они быстро
проходят, и снова я остаюсь один на один со щемящей пустотой и в
безысходной тоске.
О, Господи, если ты есть, прошу тебя, скажи - долго ли мне еще терпеть
эти муки, долго ли мне еще нести этот непонятный чудовищный крест, это
тяжкое непосильное бремя? Ведь я могу не выдержать, сломаться. Ведь даже
самые прочные камни, если помещать их все время то в огонь, то в холод, то
в огонь, то в холод не выдерживают и рассыпаются в прах. Чего же тогда
можно ожидать от человека, от такого жалкого и несчастного человечка, как
я, создания много более слабого и непрочного, нежели камень? Ответь мне,
Господи! Не покидай меня!..
...Беспорядок на площади царил необычайный. Покореженные автомобили,
трубы, полусгнившее тряпье, скелеты, банки, мотки ржавой проволоки,
полуобгоревшие автомобильные покрышки, битые кирпич и стекла, трухлявые
доски, утыканные ржавыми гвоздями, игрушки, какой-то мелкий мусор
неопределенного происхождения, сухие листья- все это сплошным неровным
ковром устилало всю поверхность площади, а в самой ее середине в обрамлении
тяжелых металлических цепей возвышалось на гранитном постамента какое-но
непонятное бронзовое сооружение - то ли некий священный символ этого
города, то ли идиотский выдрик местного абстракциониста. Более всего оно
походило на бесформенную статую хомо сапиенс мужеска пола. Стояло оно на
двух ногах, коротких и толстых, прочно и основательно, рук у него, кажется,
не было, а с того места, где полагалось быть голове, устремлялся кудато
вдаль, куда-то в заоблачные выси, суровый металлический взгляд обращенного
к небу глаза на тонком штыре.
Ну и обстановочка, подумал Виктор растерянно, на Тутмосе обстановочка,
помнится, тоже была далеко не сахар, но эта свалка, честно говоря, покруче
Тутмоса. С чего же тут начинать?
Он посмотрел сначала на Элвиса, потом на Грэхэма, которые стояли рядом и
с обескураженными лицами разглядывали миазмы этой убогой цивилизации.
- Так что будем делать, старики? - бодро спросил он.
"Старики" одновременно, как по команде, пожали плечами, а Элвис, чуть
помедлив, неуверенно произнес:
- Пожалуй, катер здесь ни к чему. Только технику загробим, - и замолчал,
многозначительно поглядывая то на Виктора, то на Грэхэма.
- Узнаю душку Элвиса, - сказал Льюсис с язвинкой. - Так и ждет он, глупый
кот Базилио, возможности посачковать.
- А что? - откликнулся Элвис нахальным голосом. - в биллиардной шары без
дела ржавеют, а я тут кисну, форму теряю, а мне еще у Сикоки девять партий
отыгрывать.
- Он прав, - заявил Виктор, глядя на Грэхэма, - катер тут действительно
ни к чему. - Он повернулся к Элвису. - Ладно, старик, можешь проваливать в
свою биллиардную. без тебя управимся.
Элвис тотчас же, громыхая ботинками, полез в кабину, устроился там
поудобнее и, оскалив зубы, помахал обрятуной коричневой материей рукой.
- Вали, вали, - проворчал Грэхэм.
Катер, взметнув густые клубы пыли, совершенно бесшумно взлетел в небо и
через несколько секунд растворялся в сверкающей голубизне.
- Так какие у нас, гвардеец Грэхэм, планы?- осведомился Виктор.
- О, планов у нас сколько угодно, - сказал Льюис. - Очень много у нас
планов. Например, план номер один: ввинчиваемся в эти кварталы, прочесываем
все находящиеся там дома, обнаруживаем аборигена, хватаем его за шкирку, а
затем за чашкой чая он нам доверительным шепотом рассказывает о своих
бедах. Мы умиляемся до слез, а потом принимаем все необходимые меры...
- Не годится, - оборвал Виктор Грэхэма. - Делать ставку на аборигенов
неразумно. Если эти дети трущоб и имеют здесь место, то отыскать их все же
вряд ли удастся. Прячутся, мерзавцы.
- Хорошо. Тогда план номер девятнадцать. Весь свой духовный и
интеллектуальный потенциал, весь без остатка, устремляем на поски центров
средств массовой информации.
- Вот это уже кое-что, - сказал Виктор одобрительно. - В первую очередь
нужно уделить внимание телецентру, вышка уже изрядно намозолила мне глаза,
а во вторую - отыскать редакцию какого-нибудь местного периодического
издания- газеты или, скажем, журнала. Должна же там быть хоть какая-нибудь
информация. Но для затравки, гвардеец Грэхэм, предлагаю обследовать вон то
симпатичное здание с фальшивыми белыми колоннами.
- Как прикажете, господин капрал.
При ближайшем рассмотрении выяснилось, что здание сохранилось не так
хорошо, как это казалось издали. Время и стихии здесь успели вволю
похозяйничать. Массивные белые колонны были густо исполосованы мелкими
трещинами, искусная лепка, украшавшая фасад, местами пообвалилась, обнажив
грязно-серую кирпичную кладку, а с плоской крыши, угрожающе покачиваясь на
легком ветру, свисали кое-где широкие листы кровельного железа, сорванного,
очевидно, бушевавшим здесь когда-то ураганом. Такие же листы лежали в
изобилии и у основания здания.
Внутри, в вестибюле;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29