А кованное колесо войны снова начинает
поворачиваться...
Французский отряд стоит лагерем на берегу Роны. За земляным валом
пестреют палатки, расседланные рыцарские кони жмутся к воде. Войско
отдыхает, выполняя приказ коннетабля Монморанси: от боя уклоняться, не
допуская лишь переправы противника через реку. Грозный Карл Испанский со
всей воинской громадой заперт в призрачное тюрьме: на иссушенных палящими
ветрами просторах Прованса. Стенами тюрьмы стали три города, три южные
жемчужины Франции. Прежде всего Карл напал на Марсель, но город лишь
посмеялся над осаждающими, три его замка, защищающие вход в Марсельскую
гавань, остались непокоренными. Император кинулся к Авиньону, но был
отброшен и от стен бывшей папской твердыни. "На Авиньонском мосту все
танцуют и поют, но там никто не говорит по-кастильски". К Арлю император
не пошел. Армия голодала, а французы, закрепившись в городах и сильных
лагерях вдоль берегов Роны и Дюранса, отсыпались за недели неудачного
итальянского похода, ели, пили и распевали песенку:

Sur le pont d'Avignon
On y danse, on y danse!..

Среди шатров один бросается в глаза своей огромной величиной. Палатка
стоит у самого вала и кажется отделенной от остального лагеря незримой
чертой. Здесь полевой госпиталь, владения войскового цирюльника
девятнадцатилетнего Амбруаза Паре. Паре управляется в лазарете вдвоем с
малолетним помощником Жаном, мальчишкой без роду и племени, готовым за
кусок хлеба идти куда угодно и делать, что прикажут. Только в
исключительных случаях в помощь Паре дают несколько солдат. Раненных в
лагере довольно, в палатке все не вмещаются, и Паре ежедневно обходит
лагерь с осмотром. Всего два месяца прошло с тех пор, как ему присвоили не
слишком почетное звание "хирург-брадобрей", но молодого человека знают уже
и в других отрядах.
Есть в лагере и еще один лекарь - некий Дубле, эмпирик, врачующий
заговорами и тайными алхимическими средствами. Командующий пехотными
частями полковник Монтежан скуп на выплату жалования, Дубле сопровождает
армию на свой страх и риск и потому берет изрядную плату. И все же,
пациентов у него ничуть не меньше, чем у казенного хирурга-брадобрея.
Амбруаз Паре невысок собой и плотен. Пробивающаяся борода еще не
может сложиться в клин, редкие волосины торчат в разные стороны. Серые
выпуклые глаза смотрят цепко, движения спокойны и медлительны. Холодная
Бретань влила в его жилы меланхолию, лицо неподвижно, тяжелые веки тушат
блеск глаз, но огонь разума согревает влагу сердца, возбуждаЯ жизненный
дух, и вены на висках и руках юноши вздуваются, рельефно проступая сквозь
кожу.
Но сегодня Паре доволен и не скрывает этого. Вчера он провел
труднейшую операцию, больной выжил и, с божьей помощью, возможно,
выздоровеет окончательно. Круглая мушкетная пуля попала в руку одному из
офицеров Монтежана. Раздроблена кость, порваны связки, перебиты сосуды.
Славный хирург Ги де Шолиак в таких случаях рекомендует ампутацию на
ладонь выше локтевого сгиба. Паре провел вычленение в локтевом суставе.
После ампутации остается безобразный обрубок, что украшает только нищего.
А так сохранилась довольно большая культя, и раненый офицер сможет
впоследствии пользоваться чудом механики - железной рукой, наподобие той,
что прославила недавно мятежного рыцаря Геца фон Берлихингена.
Вся операция заняла едва три минуты, а это много значит, если учесть,
что при дележе войсковой аптеки именитые коллеги не оставили молодому
цирюльнику ни митридата, ни опия, ни мандрагоры, ни какого иного
болеутоляющего средства. Длинная операция - это лишние муки, а жестокостей
в походной жизни и без того слишком много. Особенно наглядный урок этого
получил Паре в самом начале войны.
При подходе к Турину решено было для устрашения дать залп из двух
больших серпантин. Пушки громоподобно рявкнули, каменные ядра унеслись в
сторону замка, солдаты радостно взревели, а канонир, столь удачно
проведший первый в своей жизни залп, восторженно замахал руками, отшвырнув
горящий фитиль. Фитиль попал в мешок с черным артиллерийским порохом.
Вспышка обожгла двенадцать человек. Трое были еще живы, когда на место
происшествия прибежал Паре. Он осмотрел пострадавших и сказал одно только
слово: "Безнадежно". Умирающих причастили, а потом один из старых солдат
тонким итальянским стилетом хладнокровно перерезал горло всем троим.
Повернулся к онемевшему Паре и хмуро буркнул:
- Так будет лучше. Что им зря мучиться...
С того дня Паре принимал в свой госпиталь всех, сколь угодно тяжелых
больных, и многие, казалось смертельно раненные, возвращались к жизни. "Я
его перевязал, - говорил Паре, - а господь его вылечил".
В лагере готовились к выступлению. Разведка и местные жители
сообщили, что крупный отряд неприятеля движется к переправе. Истощенная
армия Карла искала выхода из мышеловки. Предстояло сражение. Аркебузиры и
мушкетеры приводили в порядок свои орудия, артиллеристы снаряжали
фальконеты и бастарды, а пехота просто шаталась по лагерю, солдаты чаще
обычного дрались и громче горланили пьяные песни. Что уж там, завтра в
бой.
Ожидал битвы и Амбруаз Паре. Проверял инструменты и лекарства, запас
крепкого вина и уксуса, гонял Жана за водой к Роне, растирал ртуть по
медным пластинкам - класть на рану против нагноения, готовил сурьму,
пережигал реальгар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37