- Я понял, - сказал Паре. - Спасибо.
Рабле вскарабкался на лошадь, уложил полы сутаны красивыми складками,
на лицо сошло выражение важного безразличия.
- Vale! - крикнул Паре, махнув рукой.
Широкая мужицкая ладонь с холеными ногтями книжника поднялась в
ответ:
- Vale!

* * *

Император Карл бежал из Прованса. На равнине отход совершался столь
быстро, что прекрасный наездник Мартин дю Белле, преследуя испанцев, набил
на заднице кровавую мозоль и три недели не мог сесть в седло, о чем гордо
поведал миру в опубликованных мемуарах. Но пропускать армию Монморанси в
Пьемонт Габсбург не собирался. Перуанское серебро Кортеса щедро переходило
в руки швейцарских авантюристов, в Германии на площадях протестантских
городов рассыпались барабаны вербовщиков, призывающих нуждающихся
храбрецов на защиту католического величества. На границе истрепанное
войско непобедимого Карла встретило подкрепления и долгожданные обозы с
провиантом. Император занял горные проходы и объявил, что ни один француз
не выйдет за пределы своего королевства.
Больше самого короля жаждал успешного ведения войны полковник
Монтежан. Один год обещанного губернаторства, и оскудевший род вернет себе
былой блеск. Пехотные легионы скорым маршем вышли к перевалу де Сези,
развернулись и начали атаку.
В этот день Паре не опасался неприятностей из-за нехватки
медикаментов. Хирурги других отрядов были в том же положении. Лекарств не
хватило всем, и материала для наблюдений оказалось более чем достаточно.
Сегодня Паре огнестрельных ран не прижигал, и в результате оказался
единственным владельцем масла черной бузины. И хотя масло было недешево, и
цена на него поднималась с каждым днем, Паре, осмотрев своих и чужих
пациентов, последовал совету мэтра Алькофрибаса - вылил содержимое бутыли
в яму для стока нечистот.
Французское войско с переменным успехом и без особой славы сражалось
в чужой стране. Военная судьба разнесла в разные стороны Амбруаза и его
недоброжелателя Дубле. Губернатор Монтежан погиб в сражении6 не завершив
честолюбивых планов. Доктор медицины Франсуа Рабле покинул армию и
присоединился к Жану дю Белле, отправлявшемуся в Рим для переговоров о
мире.
И хотя война продолжалась, настроение было уже не военное.
Приходилось думать, как жить дальше. Амбруаз Паре твердо решил, что
останется практикующим хирургом. Лучше всего, если бы его приняли обратно
в Отель-Дье. В коллегию Амбруаз решил не поступать, после кровавой
практики слушать рассуждения докторов казалось смешным. Пожалуй, теперь он
сам мог бы поучить чванливых докторов-по-булле, в жизни не видавших свежей
раны.
С каждым днем Паре все больше склонялся к мысли, что ему следует
поделиться с миром найденным знанием. Но как это сделать, не зная языка? И
пристойно ли писать книгу, толкующую о лечении, если сам учился
понаслышке? Но ведь есть купленный кровью опыт. До сих пор после каждой
стычки страдания раненых усугубляются хирургами. Пусть кто хочет смеется
или негодует, но он напишет книгу о лечении огнестрельных ран и
опровергнет мнение Бруншвига, Виго и остальных. А что до языка, то раз
Паре не знает латыни, то Паре будет писать по-французски. Факультеты
осудят его, но что они смогут сделать тому, кого нельзя лишить привилегий,
какое право можно отнять у того, кто не имеет никаких прав? Хотя, одно
право у него есть: право помогать людям.
В палатке не оказалось бумаги, Паре пришлось взять лист прочного
пергамента, который применяется для компрессов. Рука, непривычная к
письму, быстро затекала, но Паре продолжал писать, останавливаясь лишь
когда затруднялся подыскать слово. Широкий лист покрывался строками:
"Я участвовал в кампаниях, баталиях, стычках, приступах, осадах
городов и крепостей. Я был также заключен в городе вместе с осажденными,
имея поручение врачевать раненых. Я смею сказать, что многому научился там
и не был в числе последних в моем сословии. Свои писания я адресую не тем
докторам, которые умеют только цитировать. Говорят, я не должен писать
по-французски, ибо это приведет к падению медицины. Я считаю наоборот.
Можно ли скрывать такое откровение? Меня обвинят, что я даю инструмент в
руки желающих практиковаться в хирургии. Этим мне воздадут честь!
В палатку заглянул Жан.
- Мэтр, - сказал он, - там притащился какой-то мужик. Ему прорубили
топором ногу. Прикажете гнать вон?
- Зови сюда, - сказал Паре. со вздохом отложил перо и открыл баул с
инструментами.








3. ВРЕМЯ СНОВ


Эти больницы прекрасно устроены и преисполнены всем нужным для
восстановления здоровья; уход в них применяется самый нежный; наиболее
опытные врачи присутствуют там постоянно.
Т.Мор "Утопия"


А он с клятвою скажет: "не могу исцелить ран общества".
Книга пророка Исайи, гл. 3.


Шел март от рождества Христова тысяча пятьсот сороковой. Кончался
великий пост, и город Лион исподволь начинал готовиться к праздникам. А у
архиепископа де Турнона праздненство уже началось. Причина, по которой
пришлось изменить церковному обычаю, была веской: на недолгий срок в
городе остановился старший из братьев дю Белле. На этот раз королевская
воля направила его в Ланже, наместником Пьемонта, взамен скончавшегося
Монтежана. В Лионе Гийом дю Белле после двухлетней разлуки встретился со
вторым братом - Жаном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37