Подобно большинству произведений этого жанра, роман Пушкина основан на событийном сюжете. Этот событийный узел романа необычайно прост: юная героиня встречает героя, которого она давно ждала в своих мечтах, влюбляется в него, но тот остается холоден и не отвечает на ее чувство; позднее, спустя годы, герой и героиня снова встречаются, на этот раз влюбляется герой, но героиня, хотя и продолжает его любить, отказывается следовать голосу чувства и изменить тем обетам верности, которые она дала мужу и самой себе. Все это почти тривиально в своей обыкновенности, но в самой этой тривиальности заключено зерно вечного. Многие вечные сюжеты в большей или меньшей степени тривиальны. Это можно сказать и о народно-поэтических сюжетах, в которых всегда поражает и их простота, и их
глубокая связь с коренным и непреходящим. Замечательно, что в сюжетной основе «Евгения Онегина» есть нечто не только от вечного, но и от народного. А. Л. Слонимский, подробно исследовавший сюжет «Евгения Онегина», нашел в нем сходство с сюжетами народных песен.
Однако безыскусственность и подчеркнутая простота фабулы «Евгения Онегина» говорят и о другом. Эти качества фабулы могут быть также показателем того, что сама по себе она не играет первостепенную и определяющую роль в произведении. В «Евгении Онегине» это безусловно так. Фабула пушкинского романа в силу своей обыкновенности не отличается сугубой занимательностью, в тем самым она не требует к себе всей полноты внимания, она оказывается менее связывающей автора, она предоставляет автору большую свободу.
Эта свобода внешним образом проявляется, между прочим, и в том, что в отношении фабульном в «Евгении Онегине» не все представляется законченным и до конца мотивированным. Мы не внаем всех подробностей жизни Онегина после того, как он убил Ленского, и это наше незнание не кажется нам сколько-нибудь существенным. Мы не знаем и можем только догадываться, как и под влиянием каких обстоятельств Татьяна из уездной барышни, робкой и застенчивой, превратилась в исполненную спокойного достоинства умную и гордую светскую даму. На это последнее обстоятельство Пушкину указал Катенин, Пушкин согласился с его замечанием, однако ничего ни менять, ни добавлять в своем романе не стал: не считал, видимо, нужным. Все подробности эти, важные для фабульного развития, очевидно, далеко не столь важны для глубинного замысла Пушкина — для его исторического романа.
Роман кончается сценой объяснения Онегина с Татьяной. Событийная линия в романе достигает своей кульминации. Но она тут же и обрывается. Фабульный узел Пушкиным намеренно не развязывается. Не развязывается — потому что и это для Пушкина совсем не главное. Интересно, что при внешней незавершенности фабульного построения композиция целого у Пушкина представляется вполне законченной и завершенной. Она завершена в полном соответствии с замыслом, завершена по внутрен-
ней своей идее — она завершена и формально. Формальная законченность в композиции достигается параллелизмом ключевых сцен и мотивов, своеобразным кольцом. То, что было в начале, повторяется затем в конце, только с другим поворотом и другим значением: признание в любви — письмо — свидание — отповедь. Подчеркнутая незавершенность в одном сочетается у Пушкина со строгой законченностью в другом. Это у него как сам мир, как сама человеческая жизнь, открывающая в завершенном незавершенное, в конечном — бесконечное.
В сюжете романа «Евгений Онегин» для Пушкина самым важным было не изображение сколько-нибудь занимательных жизненных ситуаций и событий, а возможность через сюжет показать типичные картины современной жизни и типические персонажи. У него в романе предстают перед читателем именно тины, а не характеры в точном значении этого слова. Роман в стихах в силу особенностей жанра и языка открывал широкие возможности для создания человеческих типов, и он в гораздо меньшей степени позволял создавать характеры, требующие особенно подробных, обстоятельных психологических и иных мотивировок.
Социальным типом исторического значения (типическое, по существу, всегда исполнено исторического значения) является уже сам центральный герой романа — Онегин. Читателю может быть не все вполне ясным в его побуждениях в том или ином конкретном случае, не все до конца ясным в индивидуальных и психологических мотивах его конкретных поступков, но по Онегину и через него читатель узнает и начинает лучше понимать нечто социально характерное, общее, что встречается ему в жизни, среди людей.
Не случайно Онегиным начинается целый длинный ряд социальных типов и характеров, порожденных русской исторической действительностью и ярко запечатленных в послепушкинской русской литературе. Это и Печорин, и Бельтов, и Рудин, и некрасовский Агарин, и Обломов и др. Все они генетически восходят к пушкинскому Онегину. Онегиным Пушкин наметил общие социальные г человеческие приметы родственных характеров, игравших весьма существенную роль в русской исторической жизни, и одной из задач для тех писателей, которые пришли в литературу после Пушкина, было обнаружить их в современной действительности и художественно
воплотить с достаточной степенью конкретизации, неповторимо-индивидуально. Как писал Герцен, «образ Онегина настолько национален, что встречается во всех романах и поэмах, которые получают какое-либо признанно в России, и не потому, что хотели копировать его, а потому, что его постоянно находишь возле себя или в самом себе».
Это в большей или меньшей степени относится и к Татьяне, и к Ольге, и к Ленскому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74