И если бы я не вез тебя в Фрэмптон, я бы сидел сейчас дома, пытаясь написать очередную обреченную на провал драму… Так что я очень рад.
Он улыбнулся, а я так и засветилась от удовольствия. Мы тронулись в путь, и я помахала мальчикам, избегая смотреть на Джека. Потом я расслабилась, откинувшись на сиденье. Когда ветер развевает волосы и – у-у-упс!!! – юбку, чувствуешь себя совсем молоденькой девочкой.
– Значит, вот чем ты занимаешься, – я повысила голос, пытаясь перекричать рев мотора. – Пишешь сценарии для телевидения? – Ну надо же, Люси, как хитро. Ага, притворись, будто ты ничего не знаешь.
– Когда есть возможность. Сейчас такая огромная конкуренция. Раньше я приносил сценарий, и мне говорили: «Спасибо большое, Чарли, мы выпустим это в эфир следующей осенью». – Он поморщился. – А теперь, боюсь, все не так. Теперь все начинают охать, ахать и жаловаться на плотное расписание.
– Но разве не ты написал тот чудесный сериал, «Огни Индии»? Он же совсем недавно вышел.
Он изумленно уставился на меня: еще бы, откуда мне-то знать?
– Мне Лавиния говорила, – выкрутилась я, заливаясь краской.
– Лавиния? – Он удивился еще сильнее. – Черт, я и не думал, что ее это интересует. Да, это я написал, и хотя на экраны фильм вышел недавно, сценарий двухгодичной давности, а на телевидении два года – это очень большой срок. Но я не жалуюсь. Просто работаю, и все. – Он задумчиво прищурился от ветра. – Что еще говорила обо мне милашка Лавиния? Я заинтригован…
К счастью, мне не пришлось выдумывать несуществующий разговор с Лавинией, так как на следующем повороте в поле зрения замаячила тетушка Вайолет. Она стояла по ту сторону забора на поле и пыталась оседлать лошадь. В одной руке у нее был пакет из «Теско», в другой – ружье. Пакет она взяла в зубы, ружье сунула под мышку и попыталась попасть ногой в стремя. Чарли неуверенно взглянул на меня.
– Да, они довольно эксцентричны.
– Мне можешь не рассказывать, – бросил он. – В этих краях их все знают. Их последняя выходка – отключить в коттедже электричество, потому что у них якобы на него аллергия. И теперь они бродят по дому с фонариками и доисторической газовой горелкой. Бог знает, что будет зимой.
Я вздохнула:
– Я знаю, все у них не слава богу. Но в коттедже им нравится. Роуз, разумеется, хочет обеспечить им «нормальный уход».
– И все мы знаем, что это значит, не так ли? – Он поморщился.
Мы ехали дальше. Мотор так ревел, что поговорить не получалось, поэтому я довольствовалась тем, что тайком косилась на его профиль. Чудесный прямой нос. И квадратная челюсть. Сильные загорелые руки, сжимающие руль… И вдруг он посмотрел на меня. И, наверное, увидел, как я пускаю слюнки.
– А что это за парень, Кит? – прокричала я, вытаскивая волосы изо рта.
– Очень приятный. Чуть старше меня, ему под пятьдесят, наверное, но у него столько энергии! И хорошо.
Когда он купил этот дом пару лет назад, это была просто развалина. А он сам его отремонтировал.
– Значит, теперь дом отреставрирован?
– Более-менее. Это был очень сложный проект, и, по-моему, в конце концов Кит потерял к нему интерес, когда его жена сбежала с водопроводчиком. – Чарли улыбнулся.
– О господи, какой кошмар! Бедняга.
Он пожал плечами:
– А это и к лучшему. Она всегда была такая. Посматривала по сторонам. Рано или поздно это все равно бы произошло, так лучше для Кита, что раньше. По крайней мере, теперь у него есть время, чтобы как-то наладить свою жизнь.
– И что? Он наладил?
Чарли задумался:
– Он обожал жену и долго не мог оправиться от потрясения, но тогда он как раз начал торговать антиквариатом, и бизнес имел огромный успех. А если ты имеешь в виду, появилась ли у него другая женщина, то нет.
– А дети у них есть?
– Два сына, замечательные мальчики, они как раз заканчивают школу. А может, один уже в колледже учится, я не уверен. – Он улыбнулся и посмотрел на меня. – Что это ты все расспрашиваешь?
– Что?
– О людях. Выуживаешь информацию.
Я покраснела:
– Да, я так всегда делаю. Мне кажется, что нужно узнать о человеке побольше, прежде чем с ним познакомиться. Выяснить его интересы и все такое.
Последовало молчание. Мне хотелось расспросить о его жизни, о его интересах, даже о его семье, но я почему-то не могла. Только не сейчас, когда он только что обозвал меня любопытной кошкой.
– А ты? – спросил он, глядя на меня. – Твоя жизнь наладилась после смерти мужа?
– Несколько лет я ничего не могла делать. Я была просто развалиной. Ну, не совсем развалиной, конечно, у меня была работа, я ухаживала за детьми и не устраивала истерик в супермаркете, ничего такого, но вот оставаясь в одиночестве… да. Его смерть сильно меня подкосила. И я не сразу оправилась. Но теперь я чувствую себя намного лучше, – беззаботно проговорила я. – Я… ты знаешь, я теперь могу жить дальше. Переехала сюда, порвала с прошлым, с жизнью, которая была у нас с ним. С Недом. Мне пришлось. А то я топталась на одном месте, цеплялась за обломки кораблекрушения, как говорят.
Он кивнул:
– Это нормально. Иногда это единственное, что остается.
Я прищурилась от ветра и убрала волосы:
– Откуда ты знаешь?
– Ну, у меня немножко другая история. Похожа на твою, но другая. У нас был еще один ребенок. Мальчик, его звали Николас, на год младше моей дочери Эллен. Четыре года назад он погиб.
– О господи, какой ужас! – Я закрыла рот рукой. – И как… о нет. Извини.
– Да нет, все в порядке. Он шел домой из школы. Маленькая деревенская школа, через дорогу от нашего дома. Моя жена была с ним и смотрела за ним, но все равно его сбила машина. Ему было четыре года.
– О господи! – Четыре года. Я вспомнила Макса и Бена в этом возрасте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130