– Мама, я хорошо скакал на нем?
– О Господи.
– Дорогой мой малыш. – Мег пригладила внуку волосы.
– Возьми его в дом, – Эрин передала сына свекрови, – и вымой ему лицо и руки.
– Хочешь большущий стакан лимонада и сладких булочек? – Мег нежно прижала его к себе.
– Хочу, бабушка.
Денни не произнес ни слова и все еще стоял там, где Эрин оставила его. Влажные волосы прилипли к голове, а один завиток свисал на глаза. Он, как и Эрин, тяжело дышал, и при каждом вдохе рубашка прилипала к груди, а в глазах было то же самое выражение.
Расстояние между ней и Денни, эти несколько футов, показались ей тысячами миль.
– Ты воспитал хорошего наездника. – Она старалась контролировать свой тон.
– Это я виноват. – Он подошел к ней, еле волоча ноги. – До моего отъезда Тим хотел показать мне, как он ездит верхом. А я – я не выдержал бы… – Он рассказал ей, что обещал сыну в следующее лето найти более подходящую лошадь. – Я сказал, чтобы он ездил верхом на Кемосабе, пока можно.
– И он решил, что это нужно сделать сейчас же.
– Видимо, да.
– Что ж, ты абсолютно прав, это исключительно твоя вина, – накинулась на него Эрин, без всякого сострадания глядя ему в глаза. – Ты поощряешь его, даешь ему обещания, которые не собираешься выполнять.
– Потише, пожалуйста, а то снова напугаешь лошадь, – перебил ее Денни, повернувшись к Кемосабе.
– Я его не пугала.
Когда Денни провел рукой по шкуре Кемосабе, он вздрогнул и топнул ногой, а когда Денни во второй раз коснулся пятнышка на холке, дернул головой и попытался укусить хозяина.
– Его ужалила оса. – Денни погладил рубец на шкуре Сабе. – Наверное, под навесом конюшни осиное гнездо, они гнездятся там почти каждое лето, нужно его уничтожить.
– Дело не в этом.
– А в чем? – Похлопав Кемосабе по шее, он снова обернулся к Эрин. – В чем дело, Эрин? Почему ты не осталась там, где я тебе велел, за оградой?
– Я не хочу, чтобы ты учил Тимми ездить верхом. Я не хочу, чтобы ты сажал его на более подходящую – или, вернее, вообще на лошадь. Я не хочу, чтобы все летние каникулы он проводил с тобой в турне. И помимо всего прочего, я не хочу, чтобы он отрабатывал движения и грезил о том, что в один прекрасный день станет наездником-профессионалом.
– Я уже говорил тебе раньше, он нормальный ребенок.
– Значит, пусть катается на своем велосипеде.
– Но, черт побери, он сломал руку, как раз катаясь на велосипеде.
– Стараясь походить на тебя! Рисковать своей шеей – ради чего, ради пряжки на ремне? – Она злилась, но одновременно была напугана.
– Ты же и раньше знала, что лошадь может понести. – Денни дотронулся до ее локтя, и она почувствовала, какая липкая у него ладонь. – Несколько раз ты испытала это на себе. Тим не пострадал, и если однажды его потянет на родео, тебе придется отпустить его.
– Ни за что. Никогда.
– Послушайся меня.
– Нет! – Эрин сбросила его руку. – Вы с Люком загружаете фургон, так и занимайтесь этим. У тебя своя жизнь, у меня своя.
– О чем, черт побери, речь на самом деле?
– О чем? – скептически переспросила она. – О том, чтобы увидеть моего маленького мальчика на взбесившейся лошади.
– Побойся Бога, лошадь ужалила оса!
– …и снова пережить то же самое, что случилось с Тревором. Он мог свалиться на землю, сломать шею и больше никогда не встать!
– Эрин, прекрати.
– Господи, я не хочу потерять его! – Повернувшись, она с размаху ударила Денни в грудь. – Убирайся отсюда, от меня, от Тимми, вместе со своими бредовыми идеями! Я больше и близко не подпущу его к лошади, ты понял? И к тебе тоже!
– Эрин…
– Убивай себя, если тебе нравится, я не хочу на это смотреть, но даже не думай впредь рисковать моим сыном!
– Он и мой сын тоже, черт возьми, – хрипло сказал Денни. Он отступил на два шага, повернулся к изгороди и распахнул калитку. – Он мой сын, – еще раз произнес он и большими шагами вышел во двор.
Держа дрожащей рукой поводья, Эрин осталась одна в корале с Кемосабе и услышала, как хлопнула дверь фургона и пикап понесся по подъездной аллее, словно за ним гнались все призраки из прошлого Денни и обвинения Хенка, к которым теперь добавились и ее собственные.
Глава 11
Денни еще раз сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, но его обычная методика не помогла. Ковбои во-круг него разминались перед заездами, отрабатывая движения, как Тим на своем велосипеде, с юмором висельников перекидывались друг с другом шутками, похлопывали себя, чтобы вызвать приток адреналина, или молились. У Денни в ушах стучало собственное сердце, и на душе было неспокойно.
– Ковбойский прыжок, Синклер, – раздался голос из коридора для быков.
До него доносился рев толпы на заднем плане и неясное звучание сигнала к восьмисекундной скачке, топот копыт по арене Элко, лязг засова на воротах, закрывшихся за побежденным брахмой.
Денни с трудом сглотнул, проверил шнуровку на запястьях перчаток из оленьей кожи, расправил на бедрах кожаные «ранглеры», потопал ногами, чтобы убедиться, что сапоги надежно держатся на ногах, но в то же время их легко сбросить, если понадобится, и забрался на разбитую ограду. С верхней перекладины он оценил своего сегодняшнего противника – своенравного быка-брахму весом в восемнадцать сотен фунтов: грязно-серая шкура, один рог обломан, а другой загнут и заострен, как кинжал, горбатая спина, которая будет скользить между ногами. Чертовски хороший бык, дорога к деньгам.
Кто-то забарабанил по перекладине, Денни оглянулся и увидел внизу ярко-белое лицо с угольно-черными контурами вокруг глаз и черными полосами вокруг большого красного рта Люка.
– Забудь о ней, – сказал Люк, – забудь о Парадиз-Вэлли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118