Очевидно, Рут ожидала, что Дез тут же поведет ее к алтарю и они будут жить долго и счастливо. Дез был другого мнения.
– Никогда мне этот ублюдок не нравился! Но причем тут Стеф? И почему она хочет сделать аборт?
– Понимаешь, Стеф была единственной, кому доверилась Рут, к кому обратилась за помощью и советом. – Энни внимательно смотрела на него. – В день своей смерти Рут позвонила Стеф. Просила ее приехать. Но Стеф была… м-м-м…
– Она встречалась со мной, – ответил Шон, уставившись в пустоту.
Он был в таком ступоре, что Энни засомневалась, стоило ли вообще ему говорить.
– Да, Стеф сказала, что не может увидеться с ней, но предложила пообедать вместе на следующий день.
– Но к тому времени Рут была уже мертва… Проклятье! – пробормотал Шон, проведя рукой по волосам.
Энни вздохнула:
– Поэтому Стеф во всем винит себя. Более того, я думаю – хотя муж считает меня ненормальной, – что с тех пор она себя наказывает.
– Что ты имеешь в виду?
– Ваш тогдашний разрыв. И даже когда вы снова сошлись, она думать не хотела о замужестве. А теперь вот это. Может, Стеф вбила себе в голову, что не вправе иметь семью, раз Рут всего лишилась. Я порю чепуху, да?
Шон поник и уронил голову на руки.
– К сожалению, в твоих словах есть смысл. Как узнали родители Рут? Стеф им сказала?
– Нет. Очевидно, Рут оставила записку. До ее смерти они ничего не знали, даже не слышали о Дезе.
– Почему Стеф открылась только тебе, Энни? Не обижайся, конечно, но почему тебе? Почему она не могла поделиться со мной?
– Не принимай близко к сердцу, Шон. Она бы и мне не рассказала. Просто я случайно оказалась рядом в тот вечер, когда позвонил отец Рут. Он был в кошмарном состоянии, кричал и плакал. Требовал, чтобы она рассказала про Деза. Дала его адрес.
– Надеюсь, она дала адрес?
Энни кивнула:
– Конечно. Но после того звонка Стефани была сама не своя и все мне рассказала. Однако с тех пор ни разу не упоминала об этом.
– Что случилось с Дезом?
– Он уволился с работы и уехал в Англию. Может, его все-таки замучила совесть.
– Трудно поверить, – угрюмо произнес Шон. – Более вероятно, что отец Рут ему пригрозил. Надеюсь, что так и было. Что мне теперь делать?
Энни покачала головой, печально глядя на него:
– Тебе решать, Шон. Не уверена только, что Стеф отвечает за свои поступки.
Шон устало потер глаза:
– Я люблю Стеф, Энни. И долго мирился с ее выходками. Но это… Не уверен, что смогу пережить это.
Энни сжала его руку:
– Тебе нужно время, Шон. Тебе многое нужно понять. Ты оплакиваешь своего ребенка. Но помни, Стефани тоже скорбит по нему, признает она это или нет. Стеф приедет завтра вечером. Поговори с ней.
– К тому времени я буду лететь в Аризону. Может, так и лучше. Не думаю, что смогу посмотреть ей в лицо. Слишком рано.
Энни сглотнула:
– Долго тебя не будет?
– Кто знает?
Энни подняла бровь:
– Ты вернешься, Шон?
Он пожал плечами:
– Уже не знаю, Энни. Я уже не знаю.
Самолет поднялся в небо, и, глядя на дублинское побережье, Шон задумался о том, что ответил Энни. Он жалел Стеф и осознавал, что все эти годы она наказывала себя, но понимал также, что вряд ли когда-нибудь ее простит. И если он вернется в Дублин, что его там ждет?
Оказавшись в квартире, Стеф немедленно бросилась к телефону. И наткнулась на автоответчик. Нет смысла оставлять сообщение Шону – наверняка он не перезвонит. Надо завтра же зайти к нему в офис, прямо в кабинет. Шону ничего не останется, как поговорить с ней. Зазвонил телефон, и она кинулась к нему.
– Алло?
– Привет, Стеф. Это я. Как дела?
– О, привет, Энни. Все отлично. А у тебя?
– Хм-м… нормально.
– Ты не представляешь, что я привезла детишкам из Лондона! И для тебя тоже маленький подарок есть.
– Спасибо, – слабым голосом ответила Энни. – Не стоило беспокоиться. Ты уверена, что… в порядке?
– Да. Просто устала.
– Еще бы. Не буду тебя задерживать. Кстати, Шон сегодня улетел в Феникс.
Стеф поникла:
– Уже улетел? Откуда ты знаешь?
– Он позвонил и попросил передать, – соврала Энни.
– И надолго он уехал?
– Понятия не имею.
– Черт! Ладно, Энни. Спасибо. Пока!
– Как она? – спросил Джо.
Энни уставилась на телефонную трубку в руке.
– Нормально. Даже слишком нормально. Как будто вернулась из отпуска. Только вот, когда я сказала, что Шон уехал, она расстроилась.
Джо нахмурился:
– Может, у нее «стадия отрицания», как говорят американцы?
– Отлично. Только этого не хватало.
Джо притянул жену к себе и обнял:
– Не переживай, милая. У Стеф все будет хорошо.
Энни улыбнулась, но мысли о золовке не выходили из головы. Стеф только что пережила настоящий кошмар. Должно быть, прошла через ад. Не может такого быть, чтобы все у нее было хорошо.
Энни не ошиблась. Стеф была несчастлива, но лишь потому, что не могла поговорить с Шоном и поведать ему хорошие новости. Боже, как он, должно быть, терзается! Надо позвонить в его офис и раздобыть телефон в Фениксе. Если она срочно с ним не поговорит, то лопнет. Она заботливо прикоснулась к животу. Разве можно держать при себе чудесные новости? Но как иначе? Шон должен узнать первым. Придется избегать Энни и Лиз. Лиз точно проболтается, никогда не умела держать рот на замке. Да, сказала себе Стеф, так она и сделает. Заляжет на дно и будет усиленно работать до самого возвращения Шона. Энни вряд ли удивится. Аборт, разрыв с Шоном. Разумеется, Стеф просто обязана чувствовать себя несчастной.
Вспомнив их телефонный разговор, Стефани горько усмехнулась. Ну и дура! Принялась трещать о подарках, когда Энни уверена, что она сделала аборт! Боже, что та подумала? Ну ничего, простит. Когда узнает правду. Все простят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110