Один голос. Но это не обязательно должен быть голос иезуита, понятно? Вот мое мнение: мозг группы – ты и София… Не спорь со мной, у меня нет ни времени, ни сил. Малыш Квинн – основание скалы. Вы должны сделать так, чтобы руководителем признали Джимми.
Энн начала было протестовать, но вспомнила первые часы после смерти Алана и то, как Джимми повел себя, когда все были в отчаянии. Она кивнула.
– Я сказал кое-что Марку и Эмилио. Не в этих выражениях, но они поняли. Главная трудность: убедить Джима, что он лучше других подходит для такой работы. Он захочет, чтобы это взяли на себя ты или София.
Замолчав, Ярбро поднял руку, намереваясь обнять Энн за плечи. Но это оказалось ему не под силу, поэтому Д. У. просто положил ладонь на ее пальцы.
– Энн, ты слишком много чувствуешь, а София думает чертовски быстро, отчего ей самой бывает худо. В Джиме все отлично сбалансировано. Вы поделитесь с ним вашей интуицией, вашим умом, вашими знаниями. Но решать предоставьте ему.
– Значит, в итоге Джимми все же сделается Старейшиной, – произнесла Энн, пытаясь немного просветлить момент. Но этот момент вовсе не был светлым, поэтому она сказала: – Хороший план, Д. У. Я буду способствовать ему изо всех сил.
Д. У. улыбнулся, и она ощутила, как его пальцы легонько сжали ее, но он лишь посмотрел на небо, исчерпав тему разговора.
Он собирался рассказать ей про свою бабушку, которая дожила до девяносто четырех и никому не желала такого. Он собирался посоветовать ей внимательней приглядеться к этому типу, Супаари, – есть в нем что-то подозрительное, и Энн не следует слепо доверять чувствам. Он собирался сказать ей, что был по-настоящему счастлив – даже в эти последние месяцы. Он думал, что у него есть еще несколько дней. Но у смерти собственный график и своя логика, и она захватила их обоих врасплох.
– Боже, – выдохнул Джордж. – Ну и дела.
– Иисус, Мария и Иосиф, – прошептал Джимми. – Это стоило ожиданий.
Оторвав взгляд от панорамы, Марк Робичокс посмотрел на Супаари Ва Гайджура, невозмутимо направлявшего маленькую моторную лодку к городу – через усеянные бакенами каналы.
– Сипадж, Супаари. Мы благодарим тебя за это, – негромко сказал он.
Подбородок торговца-джанаата чуть поднялся в знак подтверждения. Он тщательно спланировал их прибытие, обогнув мыс и попав в бухту Радина незадолго до второго захода. Окруженный тремя горами, Гайджур охватывал полумесяц гавани, далеко протянувшись с юга на север, а его здания из белого камня и красной глины мерцали в сочном перламутровом свете. Сгущающийся сумрак прятал сплетение кораблей, кранов, складов, мастерских, сгрудившихся вблизи причалов, и взгляды людей устремлялись выше – к Дворцу Галатна, помещенному, точно драгоценный камень, в пышную аквамариновую растительность средней горы. В это время дня, когда небо принимало цвета, напоминавшие Супаари о мраморе из Гардхана, город смотрелся лучше всего. К тому же сейчас было безопаснее всего доставить чужеземцев в порт.
Поглядев на Джимми и Джорджа, завороженных зрелищем, Марк улыбнулся. Он был рад за них. Почти шесть лет субъективного времени эти двое мечтали увидеть Город Певцов, которым, как они теперь знали, являлся Гайджур. Каждый раз, когда Супаари приезжал в Кашан, они намекали, торговались, чуть ли не требовали и почти умоляли, чтобы тот взял их сюда. Они хотят видеть настоящий город, говорили они ему. Им было трудно объяснить, почему они так стремятся в Гайджур. В руанджа не хватало слов для многого из того, что их интересовало, – тем более что их интересовало все. Они хотели выяснить, как выглядят дома, понять, откуда поступает пища, куда сливают нечистоты, как функционируют здешние университеты, правительство, больницы, на что похожи транспортные средства, как производят, хранят и используют электричество. Они хотели поговорить с химиками, физиками, астрономами, математиками. Понять, как на этой планете применяют принципы колеса, рычага, наклонной плоскости. Они хотели знать все.
Сам Марк не сходил с ума от желания выбраться из Кашана, но он тоже жаждал ознакомиться с городской архитектурой и искусством, услышать музыку, поглядеть на тамошние достопримечательности. Есть ли там парки? Музеи? Зоопарки? И Супаари сказал, что у них есть сады. Распланированные или нет, утилитарные или исключительно декоративные? Есть ли там храмы? Кто их посещает? Есть ли специалисты по религии: жрецы или жрицы, монахи, адепты? Верят ли они в магию, в Бога или в богов, в фатум, в судьбу, в воздаяние за добро, в наказание за зло? Как отмечают вехи жизни? Торжественной церемонией или кратким неофициальным подтверждением? А еда – лучше ли она в городе? Что горожане носят? Вежливы они или бесцеремонны, скрупулезны или небрежны? Что считается преступлением? Как наказывают за него? Что есть добродетель, а что – порок? Что им кажется забавным? Марк тоже хотел знать все.
В конце концов, задержав их на полный ракхатский год, Супаари Ва Гайджур счел, что все должным образом продумано, устроено и назрело время для того, чтобы чужеземцы посетили принявший его город. На протяжении трехдневного путешествия из Кашана, пока его катер плыл вниз по реке, минуя медленные торговые баржи и маленькие ялики, Супаари, как умел, отвечал на их вопросы. Их интересовали серно-алюминиевые батареи, снабжавшие энергией его судно, материал, из которого сделан корпус, водонепроницаемое покрытие, навигационное оборудование. В конце концов он убедил их, что просто использует лодку, а не строил ее, и чужеземцы стали расспрашивать о самом городе, а когда Супаари наконец не смог этого выносить и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162