Казалось, он не прилагал ровно никаких усилий, и все же весло начало мгновенно слушаться его, а не Радгара.
– Я ведь все делал правильно! – выдохнул он. – Правда?
– Ты справился замечательно. Я горжусь тобой, но мне нужно сказать тебе кое-что. Когда мы приплывем, у нас уже не будет такой возможности. Ты можешь слушать и править одновременно?
– Да, господин!
Отец убрал руку с весла.
– Тогда давай. В Твигепорте у нас могут быть неприятности. Большие неприятности. И они могут затронуть и тебя.
– Меня?
Отец улыбнулся.
– Представь себе! Последнее время тебе так хорошо удавалось избегать неприятностей, что я решил подкинуть тебе пару. – Улыбка сбежала с его лица. – Я не шучу, сын. Ты знаешь, зачем я созываю муут. Собрание обещает выдаться бурным.
– Да, господин! – Мир! Муут созывался для проведения мирных переговоров с послом, которого прислал король Амброз. Это могло положить конец войне, которая началась еще до рождения Радгара, а завершится прежде, чем он повзрослеет настолько, чтобы принять в ней участие. Папа повелел, чтобы витенагемут собрался в Твигепорте, портовом городе Грейтеарса, провинции на севере Фюрзига.
– Ты никому не повторишь того, что я тебе сейчас расскажу.
– Нет, господин!
– Я предпочитал бы, чтобы ты называл меня просто папой, Радгар.
– Хорошо, папа.
– Страна расколота. Некоторые провинции хорошо наживаются на войне, но другие более процветают от мирной торговли.
– А разве не ты решаешь? Ты же король!
Папа улыбнулся.
– Да, решаю я, но гораздо лучше спорить в открытую. Надо быть готовым к тому, что шум и крики продлятся не один день. Собственно, дела обстоят таким образом: Шивиаль тайно запросил наши условия мира. Мы послали свой список требований, и я включил в него все, на что хватило фантазии: и самоцветы из короны Шивиальских монархов, и голову короля Амброза, маринованную в уксусе, и…
– Нет! – Радгар сложился пополам от хохота и тут же поспешно вцепился в весло.
– Ну, не совсем так, но вроде этого. Теперь они прислали посла с полномочиями вести переговоры, но, разумеется, он начнет с того, что отвергнет почти все наши требования. Он даже может добавить пару собственных, вроде выдачи моей головы на пике или возвращения твоей матери домой. – Он произнес это достаточно громко, чтобы она услышала. – Разумеется, мы отвергнем все это.
– Правда? – приподняла бровь мама. – А если я хочу вернуться?
– Что? – взвыл Радгар. – Вернуться и жить в Шивиале? Но ты же не можешь…
– Конечно, могу. И тебя бы взяла с собой.
– Смотри вперед! – рявкнул отец.
«Греггос» вздрогнул и начал уклоняться влево. Радгар навалился на весло всем телом и толкал его, пока ему не показалось, что все кости его вот-вот треснут. Медленно, неохотно корабль нацелил нос в нужном направлении. Кажется, пронесло! Радгар улучил секунду и высвободил руку, чтобы смахнуть пот с глаз.
– Если она захочет ехать, никто не будет ей мешать, – сказал папа так, словно ничего не произошло. – Только сегодня ночью она говорила мне, что не хочет этого. Правда, дело было в постели, так что, возможно, голова ее была занята другим.
Мама надула губы и отвернулась. Она никогда не любила папиного поддразнивания на эту тему. Радгар почему-то тоже ощущал себя неуютно, хотя знал, что так шутят все мужчины.
– Скажи, война кончится? – задумчиво спросил он. Все уже давно спорили на этот счет, но он ни разу еще не слышал отцовского мнения.
– Если честно, не знаю, сын. Мы еще не слышали условий посла, но Амброз не стал бы посылать твоего дядю, если бы не относился к этому серьезно.
– Но решаешь-то ты, господин?
– Да, решаю я. Эрлы будут говорить и говорить, но никто из них не выступит против правящего короля, если только у них нет хорошей кандидатуры, чтобы бросить вызов, и если они не уверены, что он сможет собрать большинство голосов. Случись так, я бы давно знал об этом, и этого нет – я ведь далеко еще не дряхлый старик! При голосовании они все поддержат меня, что бы они там ни хотели. – Папа улыбнулся своей обычной широкой улыбкой, но Радгар ощутил в ней угрозу. Он знал, что рассерженный король может устроить серьезные неприятности любому эрлу, которого он невзлюбит, вплоть да неудобного тому таниста.
– Но ты-то чего хочешь, войны или мира?
– Не я начинал эту войну!
– Конечно, нет, господин.
– Это важно, потому что нет хуже драки, которую ты начал, а потом проиграл – ты выставляешь себя не просто дураком, но еще и слабаком. Всегда лучше, когда на тебя нападает кто-то другой, а ты его побил. Тогда он дурак и проигравший, и вся вина лежит на нем, понял? Вот почему победитель всегда заставляет проигравшего признать, что именно он развязал драку. А если это не так, им все равно придется признать, что это они заставили победителя напасть на себя, так что виноваты во всем все равно они сами. Конечно же, в этом случае совершенно очевидно, что войну начал Шивиаль. Король Тайссон послал нам оскорбительный ультиматум. Честь не позволяла нам принять его, и они потерпели такое сокрушительное поражение, что его сын наконец запросил о мире. Но мы не подпишем никакого договора, если он не будет начинаться с признания королем Амброзом того, что его отец был неправ, начиная эту войну. Он будет изворачиваться как угорь, пока не пойдет на это.
– Что ж, хорошо! – Может, мира еще и не заключат, и тогда ателинг Радгар вырастет и станет наводящим ужас капитаном Радгаром, грозой шивиальцев…
Отец усмехнулся и взъерошил ему потные волосы, словно угадав его мысли.
– Тебе может казаться, что это не важно, кто из двух примет вину на себя – король Эйлед или король Амброз, но это значит очень много!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153