Или же в ней говорит ее робость?— Разумеется, вы можете посещать нас в любое время, — отважно сказала Франческа. Ведь ясно, что девушка нуждается в подруге.Улыбаясь, Эван увел Сару.Франческа пристально наблюдала за ними. Эван говорил не умолкая, Сара же изредка еле заметно кивала головой и один раз коротко улыбнулась.Франческа не знала, что и думать. Ее брат был человеком большого ума и, более того, очень страстным — страстность вообще была фамильной чертой Кахиллов. Даже ее мать выражала свое мнение пылко и горячо, когда ее задевало за живое. Франческе вспоминались ее частые споры с братом, в которых он горячо защищал свои убеждения. К тому же он весьма деятелен — он любит водить машину, увлекается охотой, плавает, играет в поло, бегает на лыжах. Неужели его угораздило влюбиться в эту кроткую, поразительно застенчивую девушку?Впрочем, подумала Франческа, противоположности сходятся.— Она очень странная, — услышала она чей-то голос.Эта резкая реплика вывела Франческу из задумчивости. Она была уверена, что кто-то из девиц за ее спиной отозвался так о робкой Саре Чаннинг. Хотя Франческа толком не знала Сару, она чуть было не обернулась, чтобы защитить последнюю пассию Эвана.— Весьма эксцентрична, — шепнула блондинка, и ее слова уже не были глупыми или легкомысленными. Девицы удалялись, но все же до Франчески долетели слова брюнетки:— Все это очень странно, ты не находишь? Она держится холодно и отчужденно. Вероятно, считает себя лучше нас, потому что она из семейства Кахилл. Она смотрела мимо нас, словно мы — жалкие ничтожества. Да ведь не будь она Кахилл, многие двери были бы перед нею закрыты, уверена. И пусть она красива, у нее нет ни единого поклонника из-за ее мужской манеры откровенно высказывать свое мнение.Франческу словно громом ударило.Брюнетка на секунду обернулась, и обе девицы исчезли из виду. Франческа мало-помалу приходила в себя.Мужская манера? Ничтожества?Нарочито медленно Франческа пересекла гостиную, мысленно напоминая себе, что ей совершенно наплевать на мнение охотниц за мужьями, с которыми у нее нет ничего общего.Но слезы подступали к ее глазам.Она напомнила себе, что гордится собственной образованностью, эрудицией и приверженностью к преобразованиям.Франческа сердито смахнула со щек слезы.Да у нее и в мыслях не было смотреть на людей холодно и свысока, словно на каких-то червей! Неужели она кажется такой?Потрясенная до глубины души, Франческа медленно шла по коридору. Она уговаривала себя не обращать внимания на болтовню этих светских пустышек. Франческа остановилась и прислонилась к стене, понимая, что пора идти в бальный зал. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.Неужели в обществе ее считают странной? И резкой?Она вдруг подумала о Брэгге. Он тоже находит ее странной? Считает, что она выражает свое мнение по-мужски грубо? О Боже! Если так, то она готова умереть на месте.Франческа смахнула еще несколько непрошеных слезинок.— Чушь! — вполголоса произнесла она. — Я всем интересуюсь, а им бы только выйти замуж и купаться в роскоши. Мы из разных миров. Вполне естественно, что они считают меня странной. Так и должно быть.— Франческа, ты идешь наверх, дорогая? Что-то случилось? — спросила мать.Девушка съежилась, застигнутая в минуту слабости, когда она как дура плакала от жалости к себе. Меньше всего ей хотелось попасться на глаза Джулии.— Разумеется, я иду, мама! — неестественно бодрым тоном воскликнула она.— Ты чем-то расстроена. — Джулия остановилась возле дочери. — Что произошло?Франческа взглянула на мать и вдруг услышала свой голос:— Я не знаю, зачем ты насилуешь меня. Я синий чулок, и у меня с этими людьми нет ничего общего!Джулия внимательно посмотрела на дочь, улыбнулась и взяла ее под руку.— Ты молодая и красивая, и ты такая же, как все юные девушки. Франческа, не болтай глупости, это не доведет до добра. Пожалуйста, дочка, выслушай меня и поверь хотя бы один раз. Я твоя мать, и никто не любит тебя больше и не желает больше добра, чем я. — Джулия снова улыбнулась, радуясь, как понятно она все объяснила.Мать никогда ее не поймет. Франческа выдавила слабую улыбку.— Я другая, — прошептала она. — И я очень устала…— Пойдем наверх, вот-вот начнутся танцы, — сказала Джулия, увлекая дочь к дверям.У Франчески не оставалось выбора. Впрочем, с матерью всегда так. Она спиной почувствовала на себе взгляд Джулии и с трудом освободилась от ее руки.И замерла, встретив взор Монтроуза.Он посмотрел на нее впервые за весь вечер.Он поклонился, как подобает джентльмену, повернулся и пошел прочь.
— Доброе утро, соня!Франческа уже проснулась, однако пребывала в мягкой полудреме, на грани сна и яви, наслаждаясь теплом постели. Открыв глаза, она окинула взглядом комнату. На пороге стоял улыбающийся Эван.Она тут же проснулась окончательно. По яркому свету из-за раздвинутых бархатных штор она поняла, что уже давно не семь часов утра — в это время она обычно вставала. Солнце стояло высоко в безоблачном небе. Франческа отбросила простыни и вскочила.— Который час? — в панике воскликнула она, вспомнив об экзамене по биологии.Брат засмеялся:— Успокойся! Сейчас десять, но сегодня воскресенье, Фрэн. Никаких занятий.Как же она забыла! Франческа на мгновение расслабилась, затем бросилась к двери и захлопнула ее.— Ты хочешь оповестить о моих делах весь дом?Он улыбнулся, и на его лице отразились одновременно любовь и озабоченность.— А ты, наверное, всю ночь прозанималась?Франческа подошла к шкафу и набросила теплый фланелевый халат.— Да. У меня экзамен в понедельник утром.Эван прислонился к двери и сунул руки в карманы светло-коричневых брюк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82