Врачи советовали ему не выполнять энергичных физических упражнений, поскольку сомневались, что ткани его сердца выдержат серьёзную нагрузку. Вот почему сейчас – ещё более, чем прежде, – он должен был избегать любых ошибок.
– Мать, – продолжил Холт с вкрадчивой сердечностью, словно Норна не пренебрегла его любезными вопросами, словно она действительно могла дать ответ на те вопросы, что волновали её сына. – Мне нужен твой совет. За несколько последних дней ко мне дважды обращался Годсен Фрик. Ты ведь помнишь его, верно?
Холту было прекрасно известно, что мать никогда и ничего не забывала.
– Он руководитель Протокольного отдела у Уорда. Фэснер улыбнулся, точно коммивояжёр.
– По какой-то причине Фрик считает, что имеет право действовать через голову начальника, когда ему не нравятся решения и политика, проводимая Уордом. Предосудительное нарушение субординации, не так ли? Уорд этого не потерпел бы, но он знает, что Годсен – мой протеже. Когда-то, лет десять назад, я решил, что Фрик может исполнить свой долг перед всем человечеством, приняв президентство Руководящего Совета Земли и Космоса. А это стало проблемой, верно? Для Уорда – как начальника Годсена. И для меня – как друга, союзника и руководителя Уорда.
Холт имел нездоровое пристрастие к подобным фразам.
– Мне бы хотелось, чтобы Уорда ничто не стесняло в его работе. Ведь от неё зависит весь человеческий космос.
А человеческий космос действительно зависел от полиции Концерна. Ни одна другая сила не обладала достаточной мощью, чтобы противостоять вторжению Амниона. И, следовательно, уникальное положение Холта также зависело от полиции Концерна. Если бы копы принадлежали не ему, а Руководящему Совету, он давно лишился бы своей империи.
Сквозь настойчивое бормотание экранов Фэснер уловил почти неслышный вопрос Норны, который она, разжевав беззубыми дёснами, исторгла из бескровных губ:
– Какова ситуация?
«Ах, мать, ты любишь меня, верно? Не хочешь, но всё-таки любишь». Холт продолжал улыбаться.
– Уорд решил, что настало время разобраться с самым скверным пиратским космопортом, который находится в запретном пространстве и помогает нелегалам в так называемом сбыте краденых товаров. Просто удивительно, как много людей желают обрести богатство, сотрудничая с нашими врагами и укрепляя их силы. Амнионы хотят завладеть нашими ресурсами – нашим сырьём, технологиями и генами. И пираты продают им это.
Фэснер поджал губы и взглянул на мать.
В космопорте строятся и ремонтируются пиратские корабли. Без него и без дилеров, ведущих дела с амнионами, контрабанда стала бы неэффективной. Вот почему Уорд решил превратить его в космическую пыль.
Проблема заключалась в том, как это сделать. Упомянутый Холтом космопорт находился в запретном пространстве. Уорден Диос мог бы потерять работу, если бы ввязался в открытый бой с амнионами. Поэтому он планировал скрытый удар.
– Ты помнишь ситуацию на Рудной станции, которая случилась… э-э… полгода назад? Когда оказалось, что один из руководителей службы безопасности вошёл в сговор с пиратом и сфабриковал ложное обвинение другого нелегала?
Конечно, она помнила.
– Эта ситуация взбудоражила совет и помогла нам продвинуть акт преимущественного права.
Добившись утверждения этого акта, Холт ввёл под юрисдикцию полиции Концерна все государственные и частные службы безопасности – что, в свою очередь, укрепило гегемонию полиции Концерна и ослабило единственную существовавшую альтернативу копам Холта.
– Нелегала, которого подставили, зовут Энгус Термопайл. Это один из самых гнусных типов во вселенной. Уорд затребовал его на основании акта. Энгуса начинили имплантами, и теперь он будет направлен в пиратский космопорт. Я думаю, сегодня. Фактически прямо сейчас. Но вопрос очень сложный. Мать, пожалуйста, останови меня, если я начну тебя утомлять. Дело в том, что у меня появились смутные подозрения насчёт Уорда. Мне показалось, что он не хотел подчиняться, когда я велел ему начать эту заварушку на Рудной станции. Уорд – большой идеалист. Ему не нравится соваться в практическую сторону политики. Я даже слышал его возражения против того, чтобы мы «опускались до уровня наших врагов». Но он выполнил мой приказ, так как хотел получить этого Энгуса Термопайла. Насколько я могу судить, он действительно не жаждет большей власти.
Как бы неосознанно и при этом пристально наблюдая за матерью, Холт проворчал:
– Хотел бы я знать, как мне пришлось бы принуждать его к выполнению приказов, если бы ему не нужен был Энгус.
Возможно, Норна что-то и ответила, но он не услышал.
– Тем не менее Уорд выполнил приказ, – продолжал Холт. – Он сделал всё, что я ему велел. И следующие несколько дней могут создать интересную ситуацию на краю запретного пространства.
– Почему это беспокоит Годсена? – прошептала Норна.
– Хороший вопрос, – весело отозвался сын. – Мать, ты, как обычно, ухватила суть проблемы. Почему это беспокоит такого преданного слугу общества, как Годсен Фрик? Конечно, нам не удалось бы подставить Энгуса Термопайла, если бы мы не имели своего человека в службе безопасности Рудной станции. Но если какое-то частное расследование раскроет истину, это вызовет… – Холт постарался подобрать не очень тревожное определение, – … печальные последствия. Мы ввели акт преимущественного права на том основании, что местным службам безопасности нельзя доверять, что на Рудной станции завёлся предатель, работавший на запретное пространство. Если кто-нибудь выяснит, что этот «предатель» был нашим человеком, совет посчитает себя абсолютно обгаженным, и тогда в моей колоде останутся только советники от космических станций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173