Очевидно, наркотики приучили его к холоду – вернее к осознанию холодной пустоты.
– Давай-ка я тебе кое-что объясню, – сказал непомерно весёлый мужчина. – Ты для меня ничего не значишь. Но другие люди считают тебя ценным, и я собираюсь узнать причину этого, прежде чем приму какое-то решение. Пока же мне кажется, что ты просто зря расходуешь наш воздух. На твои угрозы нам плевать. И твой папаша тебе ничем не поможет, будь уверен.
Мужчина хохотнул.
– Если только он вообще догадывается о твоём существовании. Поэтому не зли меня. Будь хорошим мальчиком и отвечай на вопросы. Короче, как ты это сделал?
Дэйвис понимал, о чём он говорил. Энгус Термопайл находился в тюрьме Рудной станции. Он ничего не знал о сыне – а если бы и знал, то вряд ли бы беспокоился о нём. Сам Дэйвис не представлял собой ценности для Малого Танатоса. Он был важен для амнионов и Морн – и для Саккорсо, который, застряв между ними, пытался заставить обе стороны служить его целям.
Лихорадочно стуча зубами, он уточнил:
– Что сделал?
Мужчина явно наслаждался щёлканьем его зубов.
– Изменил курс капсулы, – произнёс он тонкогубым ртом.
– Это сделал не я.
От крупной дрожи у Дэйвиса подогнулось правое колено. Это был грузовой трюм. Только тонкий корпус корабля и несколько переборок отделяли его от чёрного и абсолютно холодного космического пространства. Какое-то мгновение юноша стоял на левой ноге, но затем она подогнулась тоже, и он упал на палубу. С губ слетели хрупкие слова:
– В капсуле нет пульта управления. Это невозможно.
– А я что тебе говорила! – донёсся голос женщины.
– Тогда это игра, – согласился мужчина. – Капитан Ник решил поиграть в кошки-мышки с нашими хозяевами. Если он считает, что может впутать меня в свою интригу, то парень стал ещё большим придурком, чем я его помню. Как тебя зовут, малыш?
Тепло вытекало из тела Дэйвиса, унося с собой жизнь. Он мог бы умолять и плакать. Он мог отвечать на их вопросы. Но Дэйвис не стал этого делать.
– Пошли вы к чёрту! – ответил он, с трудом выговаривая слова.
Гнев и злоба превратили губы бойкого мужчины в две тонкие линии. Он побледнел от раздражения.
– Слушай, маленький урод! Я Билл! Любой человек сначала платит мне и только потом уже что-то получает. Гипотермия – прекрасная смерть. Ты засыпаешь, и ничто тебя больше не тревожит. Но будь уверен, я не дам тебе замёрзнуть до смерти. Я не совершаю добрых поступков. Ты можешь ответить на мои вопросы сейчас или подождать, пока к тебе применят БКХ. Как твоё имя?
Несмотря на холод, Дэйвис тут же вспомнил Академию – кусочки памяти Морн, – где она впервые услышала термин «БКХ». «БКХ» означало «биокарающая хирургия».
– Дэйвис, – кашляя паром, ответил он. – Дэйвис Хайленд.
Помолчав немного, мужчина заметил:
– Странно, но это имя мне знакомо. Я где-то его уже слышал.
– Ещё бы! – отозвалась женщина. – Капитан Дэйвис Хайленд командовал эсминцем «Повелитель звёзд», кораблём полиции Концерна рудных компаний. Его потом уничтожили – говорят, Термопайл подорвал случайно. Энгус забрал к себе его дочь – Морн Хайленд. Но когда Термопайла арестовали на Рудной станции, она променяла его на Саккорсо.
– Ты же знаешь Термопайла. И знаешь что он делал с ней, когда забрал её. Да она уже через час была беременной.
– Значит, это её сын.
– Не может быть. Ему как минимум шестнадцать.
Трюм сжимался вокруг Дэйвиса. Холод высасывал из него не только тепло, но и зрение. Дрожь в теле была так сильна, что он не мог поднять головы. Юноша ёжился на коленях, как кающийся грешник.
Женщина нетерпеливо вздохнула.
– Откуда запустили капсулу?
– С корабля капитана Ника.
– А откуда прилетел корабль?
Мужчина понимающе хмыкнул. Повернувшись к Дэйвису, он спросил:
– Зачем вы посещали Станцию Всех Свобод? Что вы там делали? Чем занимался там капитан Ник?
Кто теперь будет предан? И кем?
Дэйвиса охватила сонливость. Как и было ему обещано. Судороги и дрожь угрожали вытрясти сознание. Вскоре он не сможет связывать одну мысль с другой, и тогда наступит покой – уже навеки. Какой ответ дала бы Морн? Он этого не знал, но решил сделать все, чтобы помочь ей – хотя бы немного.
– Морн Хайленд… Лейтенант полиции…
Он должен отстаивать её позицию. Пусть этот ублюдок Ник получит по заслугам. Дэйвис собирался оплатить свой счёт сполна.
– Её послали туда.
Он с трудом выдавливал из себя слово за словом.
– Я не знаю, с какой целью. Но Саккорсо…
Холод жёг его лёгкие. Кашель был таким сильным, что рвал горло до крови Наконец он закончил:
– Саккорсо работает с ней.
Вот так! По крайней мере, небольшая часть долга его ненависти к Нику Саккорсо была оплачена.
Но ничего не вышло. Точнее, не так, как он хотел. Из холода и сгустившейся тьмы мужчина сказал:
– Я не верю тебе. Только на Станции Всех Свобод она могла заиметь такого ребёнка, как ты. А значит, ты знаешь причину их визита на станцию. Кроме того, ты обладаешь чем-то ценным! Чем-то особенным!
В его голосе появились нотки алчности.
– Иначе наши хозяева не позволили бы тебе улететь от них целым. Мне кажется, ты знаешь о своей уникальности. И ты расскажешь мне о ней. Ты должен объяснить мне, какую игру они задумали.
Дэйвис уже не видел палубы перед собой.
«Какую игру они задумали?»
Он больше не знал, открыты ли его глаза.
«Они задумали».
Падая навзничь, он вдруг понял, что его обман может принести свои плоды.

Ник

Шрамы на лице казались сгустками старой боли. Поглаживая их, Ник Саккорсо ждал, когда Башня верфей «Купюра» укажет ему якорное место. Район стоянки мог быть намёком на то, как к нему отнесётся Билл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173