..— Ив, — поправил его я. — Сент-Ив.— Ив так Ив. Мне не по душе незнакомцы, которые звонят по телефону и учат меня, как вести дела! — негодующе воскликнул Спиллейси.— Но меня-то нельзя назвать незнакомцем, не правда ли? Тем более что у нас есть общие друзья. В частности торговец произведениями искусства мистер Альберт Шиппо и известный в прошлом спортсмен мистер Джонни Паризи. Кстати, только вчера вечером я обедал с Джонни.— Вы упомянули мою фамилию, — дружелюбие в голосе сменилось обреченностью.— Мы поговорим об этом. Сегодня.Долгая пауза, тяжелый вздох.— Хорошо. В четыре часа. У меня.— Договорились. — И я положил трубку. * * * Я поставил на плиту воду для чая и начал резать огурцы, когда в дверь постучали. Томатный суп и крекеры давно переварились, и я снова проголодался. По телевизору показывали какой-то английский фильм, действующие лица постоянно пили чай и ели сандвичи с огурцом, — я их, кстати, очень люблю, — и растравили-таки мой аппетит. Я положил нож на столик и пошел открывать дверь. На пороге возник лейтенант Огден из полиции нравов, в одном из своих трехсотдолларовых костюмов, с широкой улыбкой на лице.— Хочешь сандвич с огурцом? — спросил я.— Что?— Сандвич с огурцом. Заходи.Огден вошел.— Твоя беда, Сент-Ив, в том, что ты живешь один. Это неестественно. Противоречит веленью Божьему.— Если не хочешь сандвич с огурцом, могу предложить тебе выпить. Шотландское, водка, бурбон, чего изволите?— Бурбон, — выбрал Огден. — С водой.Я смешал ему бурбон с водой и вновь занялся сандвичем. Срезал корочку с двух кусков хлеба, аккуратно намазал их маслом, положил на один ломтики огурца, накрыл вторым и разрезал по диагонали на четыре части.Огден стоял рядом, наблюдал за моими трудами. Один раз я искоса глянул на него, но не заметил восхищения в его глазах. Я нашел пакетах с чаем, опустил в чашку, залил кипятком. Когда чай заварился, вынул пакетик и отнес чашку и сандвич к моему любимому креслу. Осторожно сел, держа в одной руке чашку, а во второй — тарелку с сандвичем.— Тебе снова нужно жениться, — гнул свое Огден. — Или найти работу. Сандвич с огурцом в половине третьего дня плюс телевизор. С ума можно сойти. — Он шагнул к телевизору и выключил его. — Ты плохо кончишь, Сент-Ив.— Я люблю огурцы, — оправдывался я. — А также чай и сандвич с огурцом. — Я откусил кусок и начал медленно жевать. Сандвич оказался не таким вкусным, как я ожидал. Все потому, что ел я его в компании Огдена, а не английских актеров на экране телевизора.— С чем ты пришел? — поинтересовался я.Огден отпил из бокала.— Хороший бурбон.— Тебе лучше знать. Я не пью бурбона. Наверное, и в этом повинна моя монашеская жизнь.Огден сел в кресло напротив меня. В пятьдесят с небольшим он сохранил хорошую фигуру, но волосы изрядно поседели, а лицо прорезали глубокие морщины. Лицо у него было грубое, жесткое, привыкшее ко лжи и грязи нью-йоркского дна. Маленький нос дергался каждые несколько минут, словно чуя неприятный запах, причину которого установить он не мог. Глаза цветом напоминали морозное январское небо.— Как твоя дочь? — Я пригубил чай.— Начинает учиться. В следующем месяце.— Где?— Огайо Стейт. Мне придется отвезти ее.— Это хороший колледж.— Да. Мне говорили. Но и стоит недешево.— Почему она не захотела учиться поближе к дому?Огден неопределенно помахал рукой.— О Господи, ты же знаешь, какая нынче молодежь. Они не хотят жить дома и каждый день ходить в колледж. Им подавай кампус, в другом штате, по меньшей мере в другом городе.— С этим все ясно. — Я отправил в рот еще один кусок сандвича. — Но почему ты пришел ко мне в половине третьего дня вместо того, чтобы ловить злостных нарушителей нравственности?— До меня доносятся кое-какие слухи.— Из Вашингтона? От Деметера?— Он звонил в понедельник. Справлялся о тебе. Я сказал, что дело с тобой иметь можно, но ты отличаешься излишней осмотрительностью.— Я думал, ты говорил ему о моей чрезмерной осторожности.— Возможно. Не помню. Осторожность, осмотрительность — какая разница.— Он сказал тебе, чем я занимаюсь?— Да. Каким-то щитом. Африканским. Ты должен выкупить его у воров за двести пятьдесят тысяч. Тот еще щит!— У него давняя история.— Деметер полагал, что тебе не помешает помощь.— Ты предлагаешь свои услуги?Огден допил бокал и поставил его на ковер, поскольку столика под рукой не оказалось.— Неофициально.— Неофициально?— Если ты думаешь, что я тебе пригожусь.— Не думаю.Огден пожал плечами.— Мне просто пришла в голову мысль, что завтра не грех провести несколько часов на свежем воздухе. Тем более завтра у меня выходной.— А что такого особенного в завтрашнем дне?— Я слышал, что именно в этот день ты намерен выкупить щит.— От кого же ты это слышал?Тут он впервые улыбнулся, показав ровные белые зубы. Слишком белые и ровные. Вставные зубы! Почему-то меня обрадовало, что у Огдена вставные зубы. Словно тем самым нашел его слабое место. А Огден тем временем сомкнул губы, стерев с лица улыбку.— Прослужив двадцать три года в полиции, поневоле научишься собирать самую разнообразную информацию. У тебя в газете было точно так же, не правда ли? Ты понимаешь, звонит какая-нибудь темная личность, что-то говорит, а ты, зная, что это темная личность, все равно начинаешь проверку, и в итоге выясняется, что он не врал. В данном случае тот же вариант.— Почему Деметер позвонил тебе?— Мы с ним давние друзья. Вместе учились в академии ФБР.— Я не верю в анонимный звонок.Огден изогнул бровь, левую.— Не веришь?— Нет. Я думаю, после того как Деметер позвонил и назвал тебе сумму выкупа, ты начал трясти всю городскую шушеру. Возможно, нашел человека, который что-то знал, не все, лишь малую толику, но достаточно для того, чтобы ты смог предъявить претензии на кусок пирога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53