— Да, и моя одежда, и моя косметика. О Боже, да ведь вся моя красота в номере мотеля!— В мотель дороги нет. Если они заполучат тебя, они заполучат и меня.— Но мое лицо...— Забудь о лице, — попросил я.Мы немного помолчали. Щетки все елозили по стеклу в своем непредсказуемом ритме.— Ладно, — сказала Сьюзен. — Но вы не будете смотреть на меня.— На лицо не будем, только на тело, — пообещал я.— Итак, мы едем к миссис Кэролайн? — спросил Хоук.— Ничего другого, пожалуй, не остается, — ответил я.Хоук сбросил скорость, легко развернул «ягуар» и спросил:— Думаешь, все легавые осадили мотель?— Надеюсь. Они не в курсе того, что мы знаем.— Если только, конечно, этот парень, как его...— Конвей, — подсказал я Сьюзен.— Если только Конвей не лгал.— Ради чего? — спросил я.— А вот этого мы не знаем.— Все возможно, — сказал я, — но уж как-то слишком закручено.— Пожалуй, — согласилась Сьюзен.— Когда я в чем-то сомневаюсь, выбираю самое простое.— Для меня ты сделал исключение.— В тебе я не сомневаюсь.— Значит, действуем так, как если бы Конвей говорил правду.— Эта информация хоть чего-то да стоит.— Но если информация ложная?— Нужно быть готовым ко всему, — сказал я. Глава 31 Была еще только половина восьмого, но город уже буквально вымер. Все сидели у телевизоров, следя за передачей «Вечерние развлечения». Падающий снег создавал иллюзию сказочной тишины. По Мейн-стрит медленно двигался снегоочиститель, оставляя за собой полосу посыпанной песком дороги. Ни легавых, ни пробок на дороге, никаких «десять-четыре» «Десять-четыре» — полицейский код «вас понял».

в микрофоне. Только два подростка в бордовых атласных курточках с ворсистой надписью «Уитон» на спинках пытались играть в снежки возле пиццерии, но снега было еще маловато.Кэролайн, казалось, не удивилась, увидев нас Хоук поставил машину в двухместный гараж Роджерсов рядом с джипом и, закрыв его, вошел в дом, неся дробовик и коробку с патронами.— Второй машины никогда не было, — пояснила Кэролайн, — Бейли всегда ездил на патрульной без опознавательных знаков. Теперь на ней ездит Генри.Она уставилась на вошедшего Хоука и его дробовик, но ничего не сказала и вежливо обменялась с ним рукопожатием, когда я представил их друг другу. Хоук поставил коробку с патронами на кофейный столик.— Кофе хотите? — предложила Кэролайн.— Нет, спасибо, — отказался я. — Я после кофе не могу уснуть.— Я надеюсь, вы меня извините, — сказал Хоук, обращаясь к Кэролайн, — мне необходимо осмотреть дом.Она улыбнулась так же вежливо, как обменивалась рукопожатием:— Конечно.Хоук занялся обходом комнат. Я слышал, как он звякнул щеколдой с цепочкой на двери черного хода. Кэролайн опустилась на край дивана, подальше от столика, где лежали патроны. Сьюзен села рядом с ней. Я занял кресло напротив них, рядом с камином.— Что-нибудь случилось? — спросила Кэролайн с напускным оживлением, таким же ненастоящим, как неоновый свет.— Да. И поэтому нам нужно поговорить, — сказала Сьюзен.— Что еще могло случиться? — На этот раз голос Кэролайн звучал устало, как после хлопотного, неудачного дня, когда и стиральная машина вдруг заглохла, а кошку вырвало на любимый ковер.— Полицейские Уитона, скорее всего, в сговоре с Эстэвой. Они собираются убить Спенсера, — сказала Сьюзен.— Полиция?— Да.— Что вы натворили?— Он очень близок к раскрытию убийств и прервал торговлю кокаином.Сьюзен явно преувеличивала мой прогресс в деле, но я ее не перебивал. Она наверняка знает, что делает. Вероятно, подсказывает чутье.— Убийство моего мужа?— Да.— Вы думаете, полиция связана с Эстэвой? — переспросила Кэролайн.— Да.— Но только не мой муж.Сьюзен слегка кивнула. Я видел, как постепенно включается в работу ее второе профессиональное я. Она сидела абсолютно спокойно и неподвижно, и ее кивок был недостаточно тверд для согласия, но и не включал в себя никакого отрицания. Им она подбадривала пациентку, говоря: «Я слушаю вас. Что дальше?»— Мой муж никогда не изменял своему долгу, — сказала Кэролайн. — Мой муж был честным человеком.Сьюзен слегка кивнула головой. В комнату молча вошел Хоук и прислонился к косяку рядом с моим креслом.— Он не получал денег от Эстэвы? — спросила Сьюзен.— Нет. Абсолютно нет. Он был... он был очень порядочен. Он был слишком порядочен, чтобы продать свою честь. Он дорожил своей работой, он дорожил своей семьей. Он был замечательным человеком.— Вы знаете, кто продался Эстэве?— Нет. Не знаю. Ни одного. — Она отвела глаза от Сьюзен. Снегопад за окном все усиливался. — Бейли был прекрасным отцом, — сказала Кэролайн, — замечательным мужем. Он бы нас никогда не предал.Голос у нее дрогнул, и она замолчала. В комнате стало совсем тихо. Никто не двигался. Сьюзен наблюдала за ней спокойным беспристрастным взглядом. Я слышал дыхание Хоука за спиной, и свое тоже.— Он так любил Брета, когда тот был маленьким, постоянно носил его на плечах. Он любил меня. Он готов был для меня через море переплыть. Он очень дорожил своей семьей. — Голос Кэролайн зазвучал уверенней, немного монотонно и тускло, но твердо.— Но Эстэва взял на работу Брета.— Нет. То есть, я хочу сказать, он взял его не из-за Бейли.Сьюзен молчала.— Он взял Брета... Брету нужна была работа. Брет был хорошим мальчиком. И он взял его. Я не знаю почему. Просто потому, что Брет был хорошим мальчиком. Как его отец.Кэролайн витала где-то далеко от нас и говорила о людях, которых мы не знали, о Бейли и Брете, какими я их никогда не видел. Те, что я видел, были другими. Они оба были по уши в дерьме и увязали в нем все сильнее; пока всему не пришел неожиданный конец.— Меня бы Бейли никогда не предал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46