— Вы не хотите рассказать все полиции штата?— Нет. И с вами я говорю только потому, что не хочу больше никаких убийств.— Вы думаете, нас убьют? За сопротивление при задержании?— Рано или поздно, — сказал он. — Сначала они найдут у вас кокаин. Но как только вы окажетесь в их руках, они вас уже не выпустят. Никого из вас. — Он посмотрел на Сьюзен.— А вы что собираетесь делать?— Я сматываюсь отсюда, — сказал Конвей. — Я один. Собака в машине, на улице. Скопил тысячу баксов. Еду в Калифорнию.— А работать хотите все так же в полиции?— Да. Мне нравится, или привык. Но здесь деньги стало добывать слишком легко, а стучать на своих же парней я не хочу... Не смогу.— В Лос-Анджелесе есть лейтенант в отделе расследования убийств, Сэмюелсен, — сказал я. — Если окажетесь там, он может помочь. Скажете что от меня.— Сэмюелсен. Я запомню. Спасибо.— Что с тем парнем, которого я подстрелил на дороге?— Чакки? С ним все в порядке. Кость не задета.— Кто их послал?— Эстэва. Чакки с братцем подзарабатывают иногда у Эстэвы по мелочам.— Мелкота?— Мы так думали.— Что-нибудь еще можете рассказать?— Нет. Я сваливаю, — сказал он. — Мне пора.— Спасибо, — сказала Сьюзен.— Да, спасибо, — сказал я.Хоук только кивнул. Для него это было самым щедрым выражением благодарности.— Сэмюелсен, — повторил Конвей. — Я запомню.— Удачи, — сказал я.— Вам тоже, — ответил Конвей, повернулся и бодро зашагал прочь.— Что будем делать? — спросила Сьюзен.— Думаю, может, отвезти тебя обратно домой? — сказал Хоук.— Нет, — ответила она. — Я приехала сюда помочь, и я помогу.Хоук довольно ухмыльнулся:— Спенсер здесь не единственный упрямец.— Но это не значит, что я собираюсь сидеть и ждать, когда меня арестуют, — заявила Сьюзен.— Нет, конечно, — сказал я. — Пошли в «ягуар». Покатаемся, подумаем.— Два дела сразу, — сказал Хоук.Он выложил на стойку двадцатник, и мы пошли. Глава 30 На автостоянке Хоук вытащил из багажника дробовик двенадцатого калибра и коробку патронов к нему. Вложив четыре патрона в магазин, он отдал мне ружье и остальные патроны. Я забрался на заднее сиденье, Хоук со Сьюзен сели впереди.— Мы не можем бросить Кэролайн одну, — сказала Сьюзен. — По какой-то причине ей кажется, что от Спенсера зависит ее спасение. Муж и сын, если можно так сказать, оставили ее. Если уедет Спенсер, это ее убьет.— Не волнуйся, — сказал Хоук. — Но если мы останемся здесь, придется перестрелять много местных полицейских.— Знаю.— Даже если их с полсотни. Нет, столько не наберется.— Не переживай. Им на помощь придут легавые со всего мира.— Да, черт, может не хватить патронов, — пожалел Хоук.— Она способна сейчас на самоубийство? — спросил я Сьюзен.— Способна. И зациклена на мысли, что сможет избежать такого конца, только если ты будешь рядом.Мы неслись, удаляясь от Уитона, в сторону водохранилища.— В хорошенькое дельце ты нас впутал, Олли, — бросил Хоук, не отрывая взгляд от дороги.Сьюзен сидела вполоборота, чтобы удобнее было разговаривать и со мной и с Хоуком, ее рука лежала на спинке кресла. Я прижимал дробовик к левому бедру, уперев приклад в днище машины.Сьюзен повернулась ко мне:— Она чувствует вину перед мужем.Затем Сьюзен опустила голову, как делала всегда, когда задумывалась о чем-то. Мы мчались в ночи по тоннелю, прорезанному в темноте светом фар «ягуара».— Она могла его убить? — спросил я.— Да, могла. Не думаю, что убила, но могла.Снова повалил снег, Хоук включил стеклоочистители. Он установил режим «интервал», но периодичность их взмахов по стеклу казалась неритмичной.— Она чувствует себя виновной в его смерти, так ведь? — спросил я.— У нее есть чувство вины перед мужем — это я знаю точно. Винит ли она себя в его смерти — этого с уверенностью я сказать не могу.Щетки метнулись по стеклу, и пустынный тоннель дороги стал виден яснее. И снова сыпал снег, лобовое стекло медленно теряло прозрачность. Снежинки таяли и стекали по стеклу, оставляя извилистые дорожки. И снова взмах — и снова пустота тоннеля яснее.— Может, кокаин здесь ни при чем? — высказал я предположение.— Каким-то образом кокаин здесь все равно замешан. — Хоук говорил, не поворачивая головы, следя за дорогой через запорошенное стекло.— Да, но, наверно, не во всё.— Сердца, разрывающиеся от страсти, ревности, ненависти, и все такое, да?— Может быть, — сказал я.— Страсть правит миром! — заверил Хоук.— Миром правит любовь.— Одно и то же.— Не всегда, — проговорила Сьюзен.«Ягуар» несся, почти беззвучно разрывая пелену темноты и снега.— Нам нужно поговорить с ней, — сказала Сьюзен. — Ей сейчас, конечно, тяжело, но...— Но сейчас она способна сказать то, чего не сказала бы в другое время? — договорил я за Сьюзен.— Да.— А если она не вынесет такого разговора?— Сейчас меня заботит не она. Сейчас меня заботишь ты — они собираются арестовать тебя по обвинению в хранении наркотиков.— Собираются.— И внешне все будет выглядеть вполне законно. Ты ведь действительно увел триста фунтов кокаина.— Кило, — поправил я.— Кило, фунты — какая разница...— И два центнера твоих у Генри Чимоли в подвальчике, — заметил Хоук.— Так что тебя могут арестовать не только здесь. Тебя не спасет, если уедешь из Уитона.— Это верно, — согласился я.— И уж, конечно, в Уитоне тебе покоя не видать.— Тоже верно.— Так что мы вынуждены поговорить с Кэролайн, — подытожила Сьюзен.— А если этот разговор окончательно раздавит ее? Трагедия произошла совсем недавно.— Как получится. Не думаю, что все так страшно. Не думаю, что у нее появится будущее, пока мы не распутаем клубок. Но если это ее убьет, значит так тому и быть. Я не позволю погубить тебя.— Твоя машина у мотеля, — напомнил Хоук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46