— У меня была хорошая работа, и он доверял мне. Он одному мне доверял ездить за кокаином.Кэролайн прижала руки ко рту. Она встала перед ним, но заслонить собой всю его раскормленную фигуру не могла.— Мне не нужен ты, Брет, — сказал я. — Мне нужен Эстэва.— Нет, — сдавленно выдавил он.— Да, — сказал я. — И ты можешь мне помочь.— Нет.Все шло совсем не по плану. Если у меня когда-нибудь будет время, возможно, мне удастся вспомнить, что именно случалось по плану в моей жизни.— Он просто выполнял то, что сказал ему босс, — говорила Кэролайн. — Он не знал. Он не несет никакой ответственности. Ему только семнадцать.— Я знал, — стиснув зубы, прошипел Брет. — Знал. Знал.— Черт побери, Брет, — Кэролайн тоже зашипела на него. — Помолчи, ради Бога!— А вы все испортили. Из-за вас мистер Эстэва злится на меня. Теперь он выкинет меня, и это все из-за вас. — Брет не обращал внимания на мать.— Брет! — крикнула Кэролайн.Брет развернулся и выскочил из комнаты. Кэролайн застыла на месте, глядя ему вслед.— Брет, — сипло позвала она, но ответа не последовало. Она посмотрела на меня. — Ему только семнадцать. Вы не можете...— Я и не собираюсь, — успокоил ее я. — Мне нужен Эстэва.— Это его первая работа за все время... Школы он не закончил. Он...Брет ворвался в комнату с пистолетом в руке. Воцарилась тишина.Это был крупный револьвер с длинным дулом и потускневшим никелевым покрытием. Брет держал его в правой руке перед собой на уровне груди. Было видно, что обращаться с оружием он не привык. Большинство семнадцатилетних пацанов не привыкли обращаться с оружием — и слава Богу. Руку в локте он согнул и прижал к боку, поэтому ему приходилось напрягать запястье чтобы держать пистолет на прицеле. Подавшись в наклоне корпусом вперед и вытянув жирную шею, он навис над ним вопросительным знаком. С дивана я смог разглядеть, что калибр у пистолета больше, чем 38-й, может 44-й.— Ты, ублюдок, убирайся отсюда. Оставь меня и мою мать в покое, — прохрипел Брет.— Брет, если тебе раньше стрелять не приходилось, вряд ли ты сможешь попасть в меня.— Ублюдок, — раздалось в ответ.— Брет, где ты его взял? — пришла в себя Кэролайн.Мне этот вопрос не показался таким уж важным.— Взял, — отрезал Брет. Он продолжал таращить на меня глаза, все больше нависая над пистолетом. Дышал он с присвистом, жирное лицо пламенело от прилива крови.— Опусти его, сейчас же! — потребовала Кэролайн.Я незаметно сдвинул ноги под кофейным столиком.— Ну же, Брет! — Кэролайн строго смотрела на него.— Это мой пистолет. Что хочу, то и делаю, — сказал он, но уверенности в голосе поубавилось.— Опусти, — повторила Кэролайн.Брет отвел от меня взгляд.— Я жду, — настаивала Кэролайн.Он опустил пистолет. Она подскочила к сыну и схватилась за ствол. Какое-то мгновение они застыли каждый в своей позе: он — держа пистолет за рукоятку, она — за металл ствола. Потом Брет сдался, и пистолет перешел в руки Кэролайн. Поднявшись, я подошел к ним и забрал пистолет. Брет стоял, потупив глаза и опустив руки.— Теперь всему конец, — сказал он.Я посмотрел на оружие. Это был морской кольт с потертой рукояткой из орехового дерева. И не 44-го, а 41-го калибра. Теперь вопрос Кэролайн показался важным и мне.— Брет, где ты взял пистолет?Брет еще ниже опустил голову.— Это пистолет вашего мужа? — спросил я Кэролайн.— Я его никогда не видела. Все оружие Бейли я сдала сразу после похорон Генри Макинтайру. Я не хотела, чтобы Брет прикасался к нему.— Он сорок первого калибра. Из сорок первого был убит ваш муж. Это очень редкий калибр.Я открыл барабан. В нем было четыре патрона.— Где ты его взял, Брет?— Нашел, — ответил он, уставившись в пол.— Что вы сказали? — глаза Кэролайн округлились.— Я говорю, что, возможно, это тот самый пистолет, из которого убили вашего мужа.— Это просто смехотворно. Таких в округе найдется тысячи.— В нашем штате ни одного пистолета сорок первого калибра не зарегистрировано.— Да, Господи Боже мой, что это доказывает? Брет не мог убить собственного отца.— Конечно нет. А то, что этот пистолет у него, не служит доказательством того, что это сделал Брет. Но я очень хотел бы знать, где он его взял.— Нашел, — повторил Брет.— Где?— На земле.— Где на земле? — наступал я на него.— Возле библиотеки.— В снегу?— Угу.— Тогда почему там, где никель стерся, нет никакой ржавчины?— Не знаю.С каждым ответом голос Брета звучал все тише и неувереннее, глаза неотрывно изучали красно-синий плетеный коврик на полу.— Думаю, ты лжешь, Брет, — сказал я.— Нет.— Да. Ты лжешь.Брет засопел.— Нет, — прогундосил он, всхлипывая.— Хватит, — вмешалась Кэролайн. — Это семнадцатилетний ребенок, и я не дам вам мучить его. Он ничего плохого не сделал, а вы обращаетесь с ним, как с преступником.— Кэролайн, он перевозит кокаин. Он угрожал мне заряженным оружием. И у него пистолет, из которого, возможно, было совершено убийство.В глазах Кэролайн стали собираться слезы.— Брет... — простонала она.— Прости... Прости, мама. Прости меня.И они оба заплакали, что-то бессвязно бормоча сквозь рыдания.Я вынул из кольта четыре патрона и опустил их в карман брюк. Сунув пистолет за ремень, подошел к окну и невидящим взглядом уставился на покрытый снегом газон.Чем дальше, тем интереснее! У меня за плечами истерично рыдает недавно овдовевшая мать и осиротевший сын. Может, на бис мне пристрелить собаку?!За спиной послышалось:— Ничего, мой родной. Ничего. Мы все уладим. Все будет хорошо. Вот увидишь.Я повернулся. Кэролайн смотрела на меня, неловко обнимая свое невероятно раскормленное чадо.— Нам нужно это уладить, — сказала она.— Я знаю. Уладим. Но мы должны знать, что нам нужно улаживать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46