- - О, конечно. Мисс Белсон не сдержала обещания. Едва затворив за собой дверь, она позабыла о книге. Вместо юго, чтобы идти к центру города, где тротуары были очищены
от снега, она побрела по холодной полужидкой слякоти к окраине.
На кладбище она пойти не могла, но почувствовала непреодолимое желание бросить взгляд на пустой дом, где еще так недавно жил Чарли. Когда она достигла цели, небо еще излучало немного света, и она увидела, что окна безжизненны, а над трубами нет ни струйки дыма.
Стоя, словно прикованная к мостовой, и взирая на дом, она говорила себе, что, возможно, какая-то частица души Чарли еще витает в этих стенах. Окажись она внутри, она могла бы попрощаться с его тенью. Стоило этой мысли пронестись в ее голове, как истерическое состояние, в котором она пребывала, немедленно толкнуло ее вперед. За калитку, по мощеной дорожке, на крыльцо. Ее пальцы прикоснулись к стеклу небольшой двери, выкрашенной в зеленый цвет.
Ее словно током ударило—дверь подалась. На мгновение ей показалось, что она тоже невидима и может пройти сквозь запертую преграду, как дым.
Но затем она спустилась на землю и осознала, что чуть было беспардонно не нарушила уединения вдовы. Из услышанной краем уха в церкви беседы она поняла, что Вера Бэкстер собиралась уехать, но теперь было очевидно: говоривший ошибался.
«Я попрошу у нее фотографию сейчас, пока она не уехала,— решила мисс Белсон.—Скажу, что это для моей сестры. Она так хорошо держалась в церкви, что, я уверена, она поймет меня. Кроме того, надо посмотреть, все ли в порядке».
Выдумывая оправдания, мисс Белсон знала, что обманывает себя. Кто-то был внутри — но не Вера... Какая-то сила тянула ее войти, подсказывая не нарушать тишину звонком.
Затаив дыхание, мисс Белсон раскрыла дверь пошире и проскользнула в темный коридор. Справа от себя она увидела светлое пятно — это было окно гостиной. Боязливо и осторожно она вошла и на цыпочках прокралась по вытертому брюссельскому ковру.
В идущем от снега отраженном свете комната выглядела мрачно и запущенно. Угрюмый холод царствовал в ней. Белые хризантемы с потемневшими лепестками и покрытыми слизью стеблями стояли в вазе из мутного стекла. Камин был полон холодной золы.
И все же, несмотря на такое запустение, у мисс Белсон было чувство, что кто-то недавно в этой комнате был. Воздух еще слегка дрожал, будто потревоженный несколько мгновений назад. На столе стояла пепельница с наполовину выкуренной сигаретой.
Она взяла ее, и ей показалось, что сигарета еще теплая. Но здравый смысл подсказал ей, что это всего лишь фантазия, и она поглядела на нее глазами, полными слез. Она подумала, что, может быть, это последняя его сигарета. А поскольку его одиозного приятеля — Пагги Уильямса — она всегда видела с зажатой в зубах трубкой, она уже было собиралась забрать окурок как реликвию — на память, но вдруг вспомнила, что его могла здесь оставить и Вера.
В комнате не было фотографии Чарли, и тем не менее она чувствовала его присутствие. Наверху, где он умер, это ощущение наверняка должно быть сильнее. Она сможет соприкоснуться с ним, протянуть ему руку через могильную бездну.
Мисс Белсон вспомнила, что в одной из спален должна быть прикреплена к зеркалу его фотокарточка. Она заметила ее, в тот единственный раз, когда была в Джесмин-Коттедже — на бридже — и зашла в ту комнату, чтобы снять шаль. Фотография была пустяковая, и о ней наверняка не будут жалеть, а для нее она стала бы самой драгоценной реликвией. Владея ей, она уже не позабудет его черты. Внезапно она решила раздобыть ее. Это было довольно смело, так как, покуда она находилась недалеко от входа, ее действия еще можно было как-то объяснить. Но уж если она поднимется наверх, то определенно станет нарушителем частных владений...
Несколько минут она стояла в холле, прислушиваясь. Тишина была нерушима, и, собрав все свое мужество, мисс Белсон стала карабкаться вверх по узкой лестнице. На полпути она нашла на ступеньке цветок гиацинта, а поднявшись на площадку, увидела множество растоптанных лепестков, отмечавших собой вход в обитель смерти.
С неровно колотящимся сердцем она прокралась внутрь. Первым, что привлекло ее взгляд, была оголенная кровать, покрытая лишь льняной простыней. От этого зрелища она чуть не лишилась чувств. Ослепнув от слез, она стала искать фотографию, но той на зеркале не оказалось. Она не смогла найти ее, хотя, осмелев,
Рдаже пошарила в ящиках туалетного столика. Медлить уже было нельзя. В любой момент кто-нибудь мог войти и застать ее за поисками. Скорее, скорее! Ее щеки пылали, а руки дрожали, так как жар достиг пика.
Здесь, как и в гостиной, ее не оставляло странное ощущение только что прерванного присутствия. Большой стенной шкаф, полный одежды, был открыт, будто кто-ю недавно выбирал или доставал оттуда вещи. В пустом доме определенно кто-то обитал.
— Я чувствую, что он здесь,— прошептала она.
Вдруг она услышала слабые звуки откуда-то снизу: до нее донесся скрип, а затем глухой удар, как будто кто-то осторожно открыл и опять закрыл входную дверь.
В панике она схватилась за сердце, пытаясь унять его бешеный стук.
«Показалось»,—успокоила она себя.
Она знала, чго в пустом доме все звуки усиливаются. Мышь пробежала по коридору. Вот и все. Но пора было уходить, пока дорога для отступления еще свободна.
Уже направившись к двери, она ясно различила приглушенные шаги внизу. Они стали приближаться — человек поднимался по лестнице.
Ее глаза забегали, ища укрытия, но мышцы оцепенели и собственное тело отказывалось подчиниться. Кровь отлила у нее от головы, она стояла, уставившись на открытую дверь, еще не зная, чего же она боится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65