Полицейские прекрасно развлекались, глядя, как сержант Мэрчисон пытается удержать двух очаровательных блондинок на некотором расстоянии друг от дружки. Об одной из них они даже знали, что это девушка Клинга, а тем временем сам Клинг с растерянным видом стоял рядом.
— Давайте, расходитесь, расходитесь,— крикнул им Клинг, тоже соответствующим полицейским голосом.
Полицейские считали это хорошим развлечением, но никто из них не рассмеялся. Никто также не собирался уходить. Напротив, их количество в дверях полицейского участка увеличивалось, они разглядывали девушку в красно-синей полосатой миниюбке, а также разглядывали Синди (хотя она была одета намного скромнее, на ней было просторное синее платье), а потом переводили взгляды на Клинга и Мэрчисона, чтобы не упустить ничего, если кто-нибудь из них что-то предпримет.
Однако никто из них ничего не предпринял.Вместо этого Синди повернулась, оскорбленно вздернула нос, спустилась с крыльца и прошла мимо Клинга, не удостоив его взглядом.
— Синди! Подожди, я должен объяснить тебе! — крикнул Клинг, очевидно, питая иллюзии, что он играет в каком-то старом фильме с Дорис Дэй, и побежал по улице вслед за Синди.
— Я бы хотела подать жалобу. Причем немедленно,— сказала Энн Гилрой Мэрчисону.
— Э... лучше бегите домой, мисс,— сказал Мэрчисон, поднялся по лестнице, отодвинул полицейских в дверях и возвратился к своей стойке и коммутатору, где самым худшим, с чем ему нужно было суметь справиться, была какая-то женщина, которая истекла кровью на тротуаре.
Карелла никогда не понимал — когда читал об этом — почему люди, потерявшие сознание, приходят в себя постепенно, как если бы они выныривали из глубины на поверхность. Он сразу пришел в себя — ниоткуда не выныривал, ни по какой крутой спирали, никаких подобных глупостей — как только открыл глаза и уже точно знал, где находится, встал и почувствовал, что у него огромная шишка на темени; сперва он ощущал ее как стреляющий болевой узел на черепе, потом попытался ощупать се кончиками пальцев, но ему стало еще больнее. Крови он не обнаружил — слава Богу — напавший избавил его от необходимости латать пробитый череп. Он заглянул за дверь, чтобы убедиться, что там его не подстерегает еще один небольшой сюрприз, потом вытащил пистолет и осмотрел все помещения в квартире, поскольку никогда не мешает закрыть ворота конюшни, даже если конь убежал. Убедившись в том, что в квартире никого нет, он вернулся в спальню.
Верхний ящик комода был закрыт.Ящик был выдвинут, когда Карелла вошел в квартиру, поэтому имелись все основания полагать, что он помешал неизвестному в тот момент, когда тот рылся в ящике. Теперь Карелла подошел к комоду и сам принялся рыться в ящике. Ящик был четко разделен на две половины: женскую и мужскую. В той, которая принадлежала Розе Лейден, были нейлоновые чулки, колготки, пояса, бюстгальтера, носовые платки и круглая жестяная коробочка, в которой когда-то были таблетки от кашля, а теперь здесь лежали непарные серьги, заколки для волос и пуговицы. В той части, которая принадлежала Эндрю Лейдену, были носки (синие, черные и серые), носовые платки, трусы, майки, эспандер и у самой задней стенки цепочка с полудолларом, выпущенным в память Кеннеди. Карелла задвинул ящик и осмотрел другие ящики и отделения' комода. На половине Розы Лейден лежали джемперы, блузки, комбинации, платья и несколько ночных рубашек. На половине Эндрю Лейдена были выглаженные рубашки и тенниски и не менее тщательно сложенные джемперы. Карелла закрыл последний ящик и подощел к шкафу.
Оказалось, что здесь такая же система, как в комоде. Плечики тоже были разделены, однако платья, брюки и костюмы Розы Лейден занимали добрых две трети шкафа, в то время как для костюмов, брюк и спортивных курток Эндрю Лейдена оставалась лишь одна треть. Галстуки висели на проволочном держателе, привинченном к дверце изнутри. Всю нижнюю часть шкафа заполняла обувь. Под висящей одеждой были видны туфли и домашние тапочки Розы, а обувь Эндрю стояла на полочках под одеждой. Все было в безупречном порядке и чистоте, и сразу было ясно, что принадлежит хозяину и что хозяйке.
Но что же в таком случае искал неизвестный в верхнем ящике комода? И был ли этим неизвестным Уолтер Дамаскус?
Головная боль у Кареллы чуточку усилилась.Клинг отпер дверь собственным ключом, потом нажал на ручку и толкнул дверь внутрь. Оказалось, что Синди приняла меры предосторожности и закрылась на цепочку, поэтому дверь со звяканьем остановилась. Образовалась
щель в какие-то семь дюймов, но дальше дверь не поддавалась ни на дюйм.
— Синди,— сказал Клинг,— сними эту цепочку! Я хочу поговорить с тобой.
— А я не хочу разговаривать с тобой! — крикнула она.
— Сними эту цепочку, или я вышибу дверь!
— Беги вышибать дверь к этой твоей зазнобе! Почему ты не бежишь?
— Она вовсе не моя зазноба!
— Не ври, негодяй! — заорала Синди.
— Синди, предупреждаю тебя, что я вышибу эту дверь!
— Только попробуй. Я вызову полицейских!
— Я сам полицейский.
— Ну так беги на дежурство к этой твоей зазнобе, негодяй!
— Послушай милая. Я тебя предупредил.
— Лучше беги получи санкцию на обыск квартиры,— крикнула она,— а не то я подам жалобу на тебя, на городские власти и дойду даже до...
Клинг вышиб дверь мастерски и без всяких усилий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49