Раймон Оливер уточняет, что лапа аллигатора будет еще пикантней, если ее окропить соком ананаса, желателен Шамбертен 1949 года; ну, а если вам вдруг не удастся купить лапу в магазине, то ради этого стоит совершить путешествие в Большой Вефур, где в местных ресторанах можно полакомиться отменной печенкой с трюфелями! На этом передача заканчивается. Берта протягивает свой свиной окорок и выключает телевизор.— Свет! — командует она.Его величество Берю I включает свет. Я смотрю на его кашалотиху. У нее ностальгический взгляд, а по подбородку обильно течет слюна. Берю не отстает от своей супруги.— Эта штуковина, наверное, чертовски вкусна! — вздыхает Берта.Толстяк вдруг смачно выражается:— Чертова чертовщина! (Перевод на литературный французский Сан-Антонио.) Та бумажка, на которой я записывал, в темноте упала на пол, и я нацарапал рецепт на своих тиковых штанах, хнычет он.Берта бросается успокаивать его. Она говорит, что это не беда, она перепишет рецепт.Я считаю, что настал момент перевести разговор в деловое русло, и спрашиваю у Берю, не видел ли он Пино.— Нет, — удивляется он. — А в чем дело?— Ты знаешь, что он открыл свое знаменитое агентство?— Да, знаю. И правильно сделал. Иногда я и сам хочу последовать его примеру.Берта сурово одергивает его, заявив, что это и в подметки не годится честной работе в государственной полиции и что недостойно подготавливать себе старость, подглядывая за противозаконными любовными парочками.Даже эти слова не поднимают моего настроения. Я всерьез обеспокоен. Неужели Пинюш тоже исчез? Вот так дела! Неужели “Пинодьер Эдженси” прекратило свое существование?— Так откуда ты вернулся к нам? — спрашивает Толстяк, откупоривая бутылку Сен-Вермей.— Из Мексики…Он умственно напрягается:— Это рядом с Австралией, если мне не изменяет память?— Изменяет, Толстяк!Берта усмехается:— Бенуа-Александр никогда ни черта не смыслил в географии.И дает урок неучу-мужу:— Это в Южной Африке, дуралей! Правда ведь, комиссар?Так как я всегда галантен с дамами, то очень мягко возражаю:— Почти что, дорогая. Я привез тебе оттуда подарок, Берю!— Без булды?!— Да, но он остался в машине. Пойдем со мной, я вручу его тебе на месте.Мы опрокидываем по стаканчику красного и отчаливаем.— Не задерживайся! — предупреждает его Кашалотиха, — я поставила греться рагу!— Одна нога там, другая — здесь! — заверяет ее Мамонт. * * * Берю без ума от сомбреро. Особенно ему нравится помпоны и колокольчики. Он напяливает на себя эту огромную шляпу и решает:— Я, пожалуй, угощу тебя аперитивом в соседней забегаловке. Они. обалдеют, когда увидят меня в сомбреро!Хозяином кабачка, в котором нет даже стойки, является тип в кепаре, из-под которого выглядывает тщательно зачесанные баки.Беспардонный вызывающе нарисовывается в бистро. Несколько завсегдатаев дуются за столом в 421. При появлении Берю все сохраняют полное спокойствие.— Что пожелает месье Берюрье? — флегматично спрашивает овернец, не проявляя никакого удивления.— Маленький стаканчик красного для большого человека, — произносит мой знаменитый коллега. Затем добавляет:— Вы ничего не замечаете?Трактирщик поднимает свои густые брови, чтобы получше рассмотреть моего доблестного соратника.— Вы имеете в виду прыщик над губой?— Вот растяпа! — ворчит Берю, уязвленный в своих лучших чувствах Я имею в виду шляпу! Разве вы когда-нибудь видели такие сомы бреро?Эта штуковина прямо из Гвалта-муллы или Гондонраса, я уж точно не знаю, а привез мне ее оттуда мой геройдический шеф, который перед вами собственной персоной!Трактирщик пожимает плечами усталого грузчика:— А! Шляпа! Да, она очень забавная!Едва успевает он произнести эти слова тоном шведской парочки в постели, как на улице раздаются два выстрела. Клянусь вас четырьмястами убийствами против одного, что это не выхлопная труба, а натуральная волына. Могу даже добавить: на слух я определяю, что это калибр 9 мм.Мы с Толстяком мигом оказываемся на улице и провожаем взглядом красные огни американской тачки. На краю тротуара вырисовывается какая-то темная груда. Мы подходим ближе и видим, что это труп молодой азиатки. То, что это азиатка, сразу видно по цвету кожи и разрезу глаз, подтянутых, как гайки на новом моторе; а то, что она мертва — по двум пулевым отверстиям: на виске и на шее.Берю кивает в направлении, куда умчалась машина. Конец мирной улицы перекрыт тяжелым крытым грузовиком, совершающим хитрые маневры для того, чтобы попасть в складской двор. Тем самым он мешает продолжить свой путь американской лайбе.За промежуток времени, более короткий, чем тот, который понадобился бы компьютеру, чтобы определить степень тупости обслуживающего персонала, мы запрыгиваем в мою телегу. При этом Берю пришлось испытать некоторые трудности из-за своего пуза и сомбреро, но он с честью выходит из них, и я газую.Грузовик совершает очередной маневр, предоставив американской тачке достаточно места для проезда. Она на бешеной скорости делает рывок и мчится в манящие дали таких улиц.Эта гадина намного мощнее моей малышки, но зато моя более маневренна. Я думаю, что вскоре смогу стать хозяином положения.Мы видим, что в преследуемой нами машине кроме водителя никого нет.— Ты можешь разглядеть цифры на номере? — спрашиваю я Берю.— Чтобы увидеть на таком расстоянии, нужно обладать орлиным глазом, Сан-А! — отвечает он. — Тем более, номер заляпан грязью.Попробуй-ка сократить расстояние!Я пытаюсь сделать это, но водила удирающего шарабана так же уверенно обращается с баранкой, как и с волыной. Расстояние между нами почти не сокращается. В зависимости от капризов дорожного движения, то я отвоевываю у него метров пятьдесят, то он у меня сотню ярдов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42