— Несомненно, — подтвердил я, не считая нужным вступать в спор. — А к какому острову мы подплывем?
— Трудно сказать, — он отвернулся, покачав головой, — наверное, Пенг Лай, или Эмне, или… здесь их примерно дюжина.
— Если сами толком ничего не знаете, — заметил я, — с чего вы так уверены, что это остров, а не мыс?
— Хотя бы потому, что у нас не будет сложностей с высадкой. На материке мореплавателей поджидает засада. Бывают и другие неприятности. Однажды, почти что у самого берега, мой корабль дал течь. Это случилось, едва мы достигли реки, протекающей в океане. Но тогда было проще — а то как бы я плыл против течения?
В самом деле, на берегу нас никто не поджидал. Между нами и густым лесом находилась устланная илом отлогая приливная полоса. Противясь откатывающимся волнам, мы продвинулись вперед, и я освободился от веревки, которой был привязан к мачте.
Мы причаливали медленно, как сплавляемый лес. Я попытался встать на дно, но ноги у меня подкашивались, и приходилось все еще цепляться за мачту. Мягкие волны разбивались о нас на мелководье, и спустя несколько шагов мы уже могли ползти. Как только прибой откатывался к морю, мы преодолевали фут или два. Я едва держался на четвереньках. От усталости у меня кружилась голова, и я не понимал, куда ползу. Но вскоре почувствовал под собой сухой песок.
— Мы должны выбраться из приливной полосы, — выдохнул Голиас, когда я уткнулся в землю лицом, — к тому же здесь солнце.
Однако силы покинули меня и я не отозвался. Мне казалось, что я сделал уже все возможное. Далее трудиться не стоило. Отказ мог стоить мне жизни, но жизнь была мне не очень-то дорога.
— Ступай, — пробормотал я, — мне и здесь хорошо.
Тогда Голиас поволок меня вперед. Я злился, но был не в состоянии сопротивляться. Не понимаю, откуда у него брались силы. Ведь и он очень ослаб. И все же он протащил меня несколько ярдов, пока я беспомощно проклинал его. Наконец он отпустил меня, и я немедленно забылся сном.
2. Любительница зверей
Когда я проснулся, солнце клонилось к закату. Спал я долго, изредка пробуждаясь и засыпая вновь. Наконец голод и жажда пробудили меня окончательно. Голиас еще спал, и не удивительно — ведь он две ночи провел на плаву.
Меня он поместил в тень, а сам улегся рядом. На нем была только набедренная повязка. Некрупный, но довольно жилистый, он спал, разметавшись, и его правую руку заливал солнечный свет. Рука от ожога стала красной, но я не позаботился о том, чтобы переместить ее в тень. Какое, в конце концов, мне до этого дело?
С трудом я поднялся — тело было будто деревянное. К счастью, я не получил ни ушибов, ни царапин. Двигаться не хотелось, но надо было идти. Кругом лежали пустынные окрестности. Роль исследователя не привлекала меня, но выбирать не приходилось. В спутниках я не нуждался и потому взялся за дело сам. Подтянув каляные от соли шорты — все, что осталось у меня из одежды, — я заковылял в лес.
Раскидистые деревья, увитые лозой, склоняли гибкие ветви до самой земли. Стволы их покрывал мох. Кое-где попадались островки пальметто. Идти было легко — ни валунов, ни густых зарослей. Воздух благоухал ароматами, но ни один из них не показался мне так приятен, как запах свежей воды. Пройдя с полсотни ярдов, я нашел родник между замшелыми корнями. Пил я медленно, пока не почувствовал, что кровь легко заструилась по жилам.
Надеясь не заблудиться, пока слышу шум океана, в поисках пищи я направился в глубь леса. Но ни диких плодов, ни ягод не попадалось. Вскоре я набрёл на небольшой холм и взобрался на него, чтобы осмотреть округу. Голиас оказался прав. Куда ни посмотри — повсюду за деревьями было море. Только на севере, в густой сетке дождя или тумана, виднелся соседний остров. Наконец я бросил взгляд на низко стоящее над морем солнце. Против него черной струйкой вился дымок.
Я смотрел на него в нерешительности. Кто знает, как встретят у огня чужеземца? Или все же лучше объявиться самому, не дожидаясь, пока тебя обнаружат? Солнце вот-вот зайдет, воздух остынет, и я совсем продрогну без одежды. Подумав так, я решил идти. Возможно, меня приютят или, по крайней мере, накормят и обогреют. Чем дрожать от холода целую ночь, попытаю-ка счастья.
Чувствовал я себя неплохо. Блуждая по лесу, я размялся, и только голова слегка кружилась от голода. Путь я проделал значительный, хотя шел босиком, с опаской глядя себе под ноги.
Я ожидал найти деревушку или скромный домик фермера. Действительность превзошла все мои ожидания. Вдруг деревья расступились. Передо мной на поляне стояла мраморная вилла. Солнце садилось за нею, я различал блеск полированных плит. Вдруг я почувствовал, что о ноги мои трется собака. Рука моя потянулась погладить хозяйского пса — но оказалось, что это лев! И не один…
Меня окружила стая любопытных зверей. Тут были львы, леопарды, волки и даже гиены. Их я тоже узнал, хотя давно уже не был в зоопарке. Мне показалось, что разумнее всего — стоять на месте. Да и страшно было сделать хоть шаг. Однако звери не вели себя угрожающе — скорее выказывали излишнюю фамильярность. Они крутились возле меня, лизали руки, но лесть их меня не подкупала. Я понял, что бояться нечего, и стал протискиваться между ними. В это время в доме запела женщина. Оторвавшись от бродячего зверинца, я подошел к порогу.
Хозяева не показывались. Я постучался в бронзовую дверь. Отворила хозяйка. Так вот кто, оказывается, пел!
На женщине было только легкое платье без рукавов — если это вообще можно назвать платьем. Я мельком взглянул ей в лицо: она была красива. Стянутые узкой лентой огненно-рыжие локоны подчеркивали нежность и белизну кожи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125