Плечи уже не ныли от гребли, и ладони стали жесткими от мозолей.
Чувствовал я себя превосходно. Теперь я не сомневался, что мы непременно доберемся до материка.
— Что ты собираешься делать, когда мы высадимся на берег? — поинтересовался я у Голиаса.
Голиас, сидевший на веслах на корме, громко присвистнул.
— Когда уже будет ясно, кого надо поколотить, чтобы остаться в живых? — переспросил он. — Трудно судить заранее. Смотря что перевесит — случай, твой собственный выбор или предсказание оракула.
Я не понял, что он имеет в виду.
— Ты хорошо знаешь страну, — сказал я ему. — Куда ты направишься, когда окажешься там? Ведь ты уже сейчас должен над этим задуматься.
— А ты все обдумал?
— Конечно! — я даже фыркнул от досады. — Добравшись до какого-нибудь порта, первым делом разыщу американское посольство и попрошу их…
Тут я осекся. Я чуть было не сказал: «попрошу их помочь мне вернуться домой», но эти слова так и застряли у меня в горле. Я неожиданно понял, что мне вовсе не хочется возвращаться назад в Америку.
— Пожалуй, я тоже не знаю, — признался я. — Поскорей бы уже доплыть, а там посмотрим. Может, там мне будет лучше, чем дома, — добавил я с несвойственным мне оптимизмом.
— Порою лучше, порою хуже, — заверил меня Голиас, — какое это имеет значение? Ведь такова жизнь.
Я обернулся сказать ему, что для меня это имеет немалое значение, и заметил вдали весельные суда. Весла пока еще не были различимы, но я угадал их по ритму, с которым суда приближались к нам. Недаром еще в колледже я занимался греблей.
— Вон те тоже потерпели крушение, — сказал я, — и плывут теперь к берегу.
— Слишком велики для спасательных шлюпок, — возразил Голиас. — Впереди, наверное, «Арго» или «Придвен». Впрочем, нет… Это целая флотилия.
Один за другим — чувствовалось, что гребут слаженно, — корабли приближались к нам. Вскоре они сделались хорошо различимы. Их было около двадцати. Голиас оказался прав: таких крупных весельных судов я еще не видел.
— Нам сгодится любой, — заметил я. — Похоже, мы вышли из передряги.
— Как бы не попасть в новую, — остерег меня Голиас. — Они спрашивают, не проплывали ли здесь корабли.. Не будем загадывать надолго — но, думаю, скучать нам не придется.
Хотелось нам того или не хотелось, но разминуться было нельзя. Ведущий корабль шел прямо на нас, прочие выстроились за ним по правую и левую сторону. Борта они имели невысокие, но были круто изогнуты от носа к корме. На каждом судне виднелась мачта, однако паруса, несмотря на хороший ветер, были опущены.
Мы развернули каноэ. Главный корабль приблизился: его носовая часть заканчивалась резьбой в виде креста между змеей и аллигатором. Корабль скользнул вплотную к каноэ — и гребцы подняли весла. Ни ярдом ближе, ни ярдом дальше — рассчитано было безупречно!
Я бы и дальше продолжал рассматривать судно, если бы мое внимание не привлекли сами гребцы. Я видел их косматые головы между расписанными дисками, прибитыми к планширу. Несколько человек, скрытые бортом по пояс, стояли на корме. Все были ширококостные, с белокурыми или рыжими волосами. Одеты они были в кожаные туники с короткими рукавами; на поясах висели большие охотничьи ножи. Странно было видеть таких здоровенных мужиков, украшенных золотыми кольцами и браслетами.
Самый высокий из мужчин, он же обладатель наибольшего количества украшений, заговорил с нами. В отличие от прочих, он был черноволос; длинные пряди, скрученные в косицы, были заткнуты за пояс.
— Чьи вы люди? Откуда вы? — спросил он, держась за бороду.
— А кто меня спрашивает об этом? — уклонился от ответа Голиас, вежливо дав понять, что не желает называть себя первым.
— Бродир Хардсарк, предводитель флотилии, — сурово отрезал чернобородый.
— У нас нет ни пристанища, ни господина, — сказал Голиас.
— Но имена-то есть?
Голиас улыбнулся, и я понял, что он не намерен пускаться в пространные объяснения.
— Да, Бродир. Кроме имен, у нас ничего нет. Меня зовут Видсид, а моего друга — Шендон. Шендон Серебряный Вихор.
— Нам с вами по пути, — добавил я, когда Бродир взглянул на меня.
— Хотите вернуться на берег? Туда, на запад?
Я покачал головой.
— Берег, который мы оставили, лежит совсем в другой стороне.
Ответ мой он встретил с разочарованием.
— А, так вы прибыли с востока… Тогда вам нечего мне рассказать.
Он отвернулся, чтобы дать команду гребцам, но Голиас вновь заговорил с ним.
— А я скажу вот что. Прячущий паруса от доброго ветра прячется сам. Ты преследуешь — или бежишь от преследования?
— Преследую, — засмеялся Бродир, тряхнув головой. — Чтобы добыть женщину и королевство.
— Дело стоящее, — согласился Голиас и прыгнул в воду. Вынырнув, он крикнул:
— Шендон! Давай за мной!
Ни за что на свете мне теперь не хотелось остаться одному. Следуя примеру Голиаса, я нырнул и вскарабкался вслед за ним на борт по протянутым веслам. Слова благодарности гребцы пропустили мимо ушей. В их глазах было только холодное любопытство. Уж не в окружении ли врагов мы оказались? Впрочем, все зависело от того, что скажет Бродир. Голиас уже стоял перед ним, ожидая приговора. С осторожностью я пробрался по узкому мостику между рядами гребцов, ведущему к площадке на корме. Бродир был разгневан, но еще не решил, как с нами следует поступить.
— На корабле только я приказываю, кого взять на борт, а кого нет, — отрубил он. — Кто вы — лазутчики или просто олухи?
— Наш корабль потерпел крушение, — вмешался я, — и нам надо как-то добраться до берега.
— Не сумели спасти корабль — так тоните, — посоветовал Бродир. — Вы еще пожалеете о том, что не пошли ко дну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125