А потом я был на столе.
— Все верно, он упал в яму, которую я копал. Он что-то говорил...
— Минутку, пожалуйста, — остановила она его. — Сэм, ты странно себя чувствовал, когда падал в яму? У тебя не было, ну, я не знаю, какого-нибудь непонятного ощущения, как будто тебе все снится?
— Нет, но там был кто-то, и он что-то мне говорил, и у него была палка.
— Это был я. С лопатой.
Она некоторое время неотрывно смотрела на Сэма, а он, виновато моргая, смотрел на нее.
— Хорошо. Если вы хотите подождать доктора, он скоро приедет. Если хотите, покажите его доктору. Доктор скажет, что надо делать.
Она прошла к раковине и вымыла руки.
— Я принесу вам чаю. Посидите, пожалуйста, в приемной. Сэм, хочешь апельсинового сока?
Сэм грустно кивнул. Он выглядел слегка разочарованным. — Да, пожалуйста.
Все было не так, как в сериале «Катастрофы». Не хватало машин.
* * *
В приемной, где они сидели, был электрический камин и изодранные журналы вроде «Панча» и «Леди». Сэм начал было рассматривать комиксы в «Панче»; он прочитал подписи к рисункам, задумался о чем-то, потом начал:
— Пап...
Вернулась Силвия Касл с чаем и апельсиновым соком.
— Это ваша машина стоит у ворот? — неодобрительно спросила она, протягивая Джеймсу чай.
Джеймсу пришлось признаться.
— Боюсь, мне придется попросить вас переставить ее, мистер?..
— Туллиан. Джеймс Туллиан.
— Мистер Туллиан. Дело в том, что именно на том месте паркует свою машину доктор. Вы можете переставить свою машину чуть дальше.
— О да, конечно, — тут же отреагировал Джеймс на властный голос сестры Касл. Он подумал, что многим тысячам людей довелось испытать точно такие же чувства. Он потрепал Сэма по голове. — Вернусь через минуту, шеф.
Сэм посмотрел, как он уходит, а потом озадаченно уставился в комиксы. Силвия несколько секунд смотрела на серьезного мальчика; что-то тревожило ее в нем, но она не могла понять что. Она нахмурилась, вышла на улицу, встала у дверей. Здесь она поняла, в чем дело.
Бормотание. Тягучее, немузыкальное, нудное, похожее на жужжание пчелы. Она прислушалась; он останавливался только, чтобы перевести дыхание. Он непрерывно бормотал. Бормочет, кричит, теряет сознание. Без дела не сидит. Нет ничего удивительного, что его отец ополоумел. А где, кстати, его мать? Она вздохнула и вернулась в кабинет, чтобы завести новую карточку, на Сэма Туллиана. Она не удивится, если эта карточка быстро растолстеет. А карточки мистера и миссис — это лишь вопрос времени.
* * *
На этот раз Льюин лишь раздраженно посмотрел на Адель, когда увидел, как она идет по тропинке с собакой. Он тут же заметил, что в руке она держит кость, но это его не удивило. У него начало создаваться впечатление, что ее лифт не доходил до верхнего этажа, как сказал бы Дэйв, ненасытный читатель американской литературы (обычно такие высказывания относились к Дилайс).
— Это всего лишь я! — крикнула она и помахала рукой. Льюин оторвался от мотора и вежливо улыбнулся ее объяснению. Ей жутко неприятно причинять ему столько беспокойств, но если он не против, она бы подождала звонка Джеймса у него...
— Значит, у него есть номер моего телефона, так? — спросил Льюин, подняв брови.
— О, черт! Простите. Я не знаю. Ваш номер есть в справочнике?
— Нет.
— Черт!
Будь прокляты эти нелепые подозрительные люди! Ну какого хрена его там нет! Ей так хотелось орать на него, но она сдержалась. Соседи.
Льюин вздохнул.
— Могу отвезти вас в город, если хотите. Займет не больше четверти часа.
Адель ненавидела одалживаться. Она всегда была самостоятельным человеком. Она никогда не позволяла Джеймсу делать эти дела (так она их называла) по дому: менять лампочки, открывать крышки. А теперь вот она мешает работать человеку, заставляет работать шофером. Но у нее нет выбора. Это Джеймс во всем виноват. Что его понесло вот так? Истерика. Сейчас, наверное, стоит в телефонной будке в Фишгарде и орет на оператора, требует дать ему номер, который нигде не указан. Он хоть адрес-то знает? (Она-то сама знает этот адрес, если на то пошло?)
Она согласилась, и Льюин пошел в дом смывать машинное масло с рук. Она вдруг обнаружила, что до сих пор держит в руке кость. О чем она думает, разгуливая по валлийским деревням с костью (овечьей костью, мысленно поправила она себя) в руке? Как леди Макбет? Нет, для этого не хватает крови. Овечьей крови. Она вспомнила ужас, охвативший Льюина на скотобойне. Он правда думает, что я сумасшедшая. Ему приходится возиться с сумасшедшей. От этой мысли ей стало жутко. Она опять недобрым словом помянула Джеймса. Это все из-за него. Не нужно было начинать эти раскопки. Бог знает, что еще там можно откопать.
В ее сознании всплыл рисунок Сэма; она швырнула кость в сторону, далеко, как только смогла, и кликнула Элвиса.
А потом подумала: тортилья с острым сыром и салат. Все это можно будет купить в городе. И гуакомоль. И экзотический салат из фруктов.
5. Сбивчивые показания
— Па-бам!
Адель вошла в комнату, держа в каждой руке по тарелке и еще одну удерживая локтем, и проплыла к столу, за которым послушно сидели и улыбались друг другу Дилайс, Дэйв, Льюин и Джеймс. Льюин надел рубашку с короткими рукавами, ту, что Дилайс подарила ему на прошлое Рождество. Дилайс была великолепна в пестрой шелковой блузе и жемчугах («Настоящие! — шепнула она Джеймсу, когда он делал Дилайс комплимент. — Можешь попробовать на зуб!»). Дэйв нервно усмехался, спрятавшись в свитер из хорошей шерсти неопределенного фасона. Джеймс надел элегантную белую рубашку и зачесал волосы назад.
— Па-бам!
Когда она профессионально расставляла перед гостями блюда, в комнате повисла тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85