— Я Боб Фримен.
— Он журналист, — перебил Бен, крепче прижимая к себе Шарлоту и встревожено на нее глядя.
— Тот самый, о котором я тебе говорила, — быстро сказала Клара на ухо Джо. Тот вздрогнул.
— Которому Джейк послал …
— Да.
— Думаешь, он понял, откуда пришло письмо?
— Надеюсь, что нет
Бен пристально посмотрел на молодого человека.
— Я знаю ваши статьи. Я потрясен. Кроме всего прочего, еще и тем, что вам удалось проникнуть в этот зал, в то время как остальные представители прессы пребывают за дверью.
— Преимущество местного уроженца. Я родился в семье фермеров-арендаторов неподалеку от Пандоры в соседстве с родственниками шерифа, которые тоже когда-то пострадали от старой истории с перегонными аппаратами.
— Сейчас я не могу думать ни о чем, кроме своей сестры, — сказала Шарлота. — И нашей тети, — спохватившись добавила она.
— Я понимаю. У вас дружная семья?
— Она сейчас не в том состоянии, чтобы обсуждать проблемы своей семьи, — осторожно сказал Бен.
— Ничего. Я буду говорить, — ответила Шарлота. — Может быть, это поможет мне понять, что же произошло. — И она расправила плечи. — После смерти нашей матери тетя взяла нас с сестрой к себе. Это было незабываемо. Тетя не могла бы глубже проникнуть в нашу жизнь, будь даже мы ее собственными детьми.
— Вы говорили в последние дни с вашим кузеном?
— Вчера он заходил повидаться. Его потрясла болезнь отчима, но, к сожалению, у меня было не слишком многовремени для разговоров, потому что мне нужно было вести в больницу моего друга, который пострадал от несчастного случая. Я очень сожалею о кончине своего кузена.
— На ваш взгляд, у него был тяжелый характер?
Шарлота слабо кивнула.
— Но при этом была у него одна черта, о которой почти никто не знал. Он всегда живо интересовался, что происходит со мной и с сестрой. Он появлялся у нас, когда мы меньше всего его ожидали, и, если нас что-то огорчало, он ухо готов был отдать на отсечение …
Бен громко закашлялся. Шарлота испуганно посмотрела на него и помогла ему поудобнее устроиться на стуле.
— Ваша сестра … — начал журналист.
— Моя сестра? — Шарлота, теребя узел рубашки, невидящими глазами смотрела в пространство. — Моя сестра, — ее голос задрожал, — передайте вашим читателям, что для моей сестры семья всегда была на первом месте. Именно поэтому она и села сегодня в этот самолет. Может быть это сочтут глупым. Но Сэмми никогда не забывала о нашей тетушке.
— Еще один вопрос.
Снаружи послышался какой-то шум, и дверь зала распахнулась. Клара заворожено смотрела, как в дверь вошел еще один чернокожий — на сей раз огромный, толстый, медведеподобный. В горах много белых, много индейцев, но чернокожие здесь редкость. А тут в одном месте, в одно время — целых двое. Это должно быть знак.
— Еще один вопрос, Шарлота, — повторил Боб Фримен, не упуская между тем из вида вошедшего. — Не кажется ли вам странным, что ваш зять исчез именно тогда, когда божий гнев, если можно так выразиться, обрушился на семью его жены?
Шарлотта зашипела, как разъяренная кошка.
— Каждое мое слово — напрасно я вообще с вами разговаривала! — каждое мое слово — правда! И уверяю вас, Джейк никогда не сделает ничего плохого тому, кого любит Сэмми.
— Кто тут говорит о Джейке? — прогремел голос огромного негра. — Вы хотите знать, где был Джейк? Со вчерашнего вечера он был со мной, а если кто возражает, тот, стало быть, считает детектива Хоука Дула, полиция Дарема, лжецом!
— А где он сейчас? — внезапно севшим голосом вопросила Шарлота.
Детектив Дуп подошел к стене и ткнул пальцем в некую точку на карте.
— Вот здесь. Разыскивает жену и ее родственницу. Господь да поможет ему.
* * *
Пропал. Это слово всегда было для Джейка пустым звуком. Он представлял себе, что значит ослепнуть, оглохнуть, даже что значит парализован — но не это. Он всегда знал, что ничто не исчезает бесследно. А уж тем более никто.
Грязный, мокрый, он с трудом переставлял ноги, которые страшно болели после прыжка и многих пройденных миль, натыкался на стволы деревьев, спотыкался о корни. Фонарь он выключил — нужно было экономить батарейки. Он вырос в лесу и умел ходить по лесу, но сейчас это умение уже не помогало.
Он потерял какой-то важный кусочек этой головоломки; перед его внутренним взором зияла пустота. Он не мог определить, приближается ли он к Саманте или просто блуждает.
В темноте и тумане он видел не дальше чем на расстоянии вытянутой руки. Он продвигался на ощупь — то шел, то полз, карабкаясь на холмы, скользя и падая на спусках.
Взойдя на очередной перевал, он остановился передохнуть. И, подняв ногу, чтобы сделать следующий шаг, вдруг ощутил страшную, режущую, обжигаюшую боль, которая распространилась по всему телу, дошла до руки, боль настолько сильную и внезапную, что он упал и покатился по земле, содрогаясь и хватая воздух ртом.
Вот что чувствует сейчас Саманта.
Эта мысль заставила его застонать. Его тайная месть стала причиной того, что Сэмми в одиночку решила наказать Александру.
В одиночку и в неведении.
Она ведь не научена жизнью держать то, что знаешь, при себе. Она не понимает, что пустая душа поглотит того, кто ее распознал.
Он снова перегнулся пополам от боли, конвульсивно схватившись за живот. К поясу джинсов был пристегнут маленький кожаный мешочек с рубином, и пальцы Джейка непроизвольно, сами собой ухватились за него, как когда-то давно, когда он был еще маленький. Он развязал мешочек и зажал рубин в дрожащей руке.
— Возьми меня, — громко сказал он, — возьми меня и спаси Саманту. Больше я ничего не хочу.
Боль прошла.
Он ощутил в себе новую, спокойную силу, сел, потер в ладонях рубин и с облегчением вздохнул — чудо совершилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155