И Сэмми не говори. Очень тебя прошу. Я подумаю, что можно узнать из этих вырезок — очень тихо и в полной тайне. Может быть, на сей раз мне удастся разрешить проблему, а не быть проблемой, как обычно.
Бен успокаивающе погладил ее по щеке.
— Ладно, ладно. Но я с тобой. — Глаза его потемнели.
— Нет, нет…
— Поздно прогонять меня. Это высокое плато, на котором ты хотела задержаться, неумолимо превращается в обрывистую скалу. — Он явно не собирался отступать.
Что ж, она будет хранить свои тайны, покуда это возможно, в надежде, что их можно будет хранить вечно. И она наклонила голову.
— Как ты считаешь, откуда начинать карабкаться? — спросила она.
— Посмотри. — Порывшись в вырезках, он показал ей фотографию какого-то благотворительного бала, на которой были и Оррин, и Александра, и Тим. А рядом с Тимом, держа его под руку и напряженно улыбаясь в объектив, стояла его жена. Теперь уже бывшая, вспомнила Шарлотта. Джейк обвел ее лицо кружком.
* * *
На обратном пути Джейк не сказал ей и десятка слов, и она даже не была уверена, что он ее слушает. Сэмми еще не опомнилась от потрясения. Если в ее знании о нем было столько белых пятен, то, очевидно, и он знает о ней далеко не все. Они любили друг друга с самого детства, и он доверял ей все, кроме одного— единственного. Правда, это было сутью его натуры. Почему?
И поскольку он явно ничего не собирался ей рассказывать, она решила, словно бы подавая пример, в подробностях поведать ему все о своей жизни, пока он был в тюрьме. Чтобы он услышал за ее словами непроизнесенное: я ничего от тебя не скрываю.
Ночь была холодная. Дорога, ведущая к Коуву, напоминала темный дождливый туннель. Сэмми медленно вела машину по узкой гравийной дороге, боясь, что вот сейчас они приедут и Джейк молча уйдет.
Бо на заднем сиденье вдруг исторг из себя какие-то хриплые лающие звуки, похожие на кашель.
— Бо простудился! — воскликнула Сэмми. — И ходит он, как Железный Дровосек, которого давно не смазывали. Не заставляй его ночевать в палатке, сегодня слишком сыро и холодно.
Джейк вздрогнул, словно бы проснувшись.
— Пусть остается у тебя.
— Конечно, но ты же знаешь Бо. Как только ты уйдешь, он начнет скрестись в дверь. — «И я его прекрасно понимаю, впору самой заскрестись вместе с ним», — мысленно добавила она и, набрав в грудь воздуха, продолжала наступление: — Ты промок и измазался, к тому же целый месяц не спал в настоящей кровати. Тебе тоже имеет смысл переночевать в доме. В спальне для гостей постель всегда готова, — торопливо закончила она.
— Я привык в палатке.
Они были уже совсем близко от дома.
— Мы сегодня ничего не ели. Вряд ли ты сможешь разжечь костер, чтобы разогреть какую-нибудь тушенку, — такая сырость. А Шарлотта наверняка оставила целую кучу еды. Помнишь, я рассказывала тебе, как несколько лет была жирной, как свинья? Я не хочу больше толстеть, может, поможешь мне справиться с содержимым Шарлоттиных кастрюлек?
— Тебе больше незачем полнеть, ведь красавчики — модели больше не пристают к тебе.
Сэмми насторожилась, услышав это странное замечание.
— Не помню, чтобы я тебе говорила, что растолстела специально.
Он беспокойно заерзал на своем сиденье, и она почти физически почувствовала, как он нахмурился.
— В самом деле?
— Скажи, почему ты вдруг решил, что я стала сознательно полнеть, чтобы мужчины со мной не заигрывали?
— Просто в тюрьме по телевизору все время смотрел «Опра-шоу», вот и проникся пониманием женской психологии.
Они подъехали к дому. Шел дождь. Джейк так и не ответил ей, останется ли на ночь.
— Послушай, доктор Фрейд, предлагаю тебе горячий душ, вкусный ужин и сухую постель. Все остальное существует только в твоем отравленном Опрой воображении. Бо, в конце концов, тоже нужен достойный отдых, а он не может спать спокойно, если тебя нет рядом. — Она чуть помолчала. — Обещаю больше не истязать тебя фрагментами моего устного дневника.
Дом большой. Можешь считать, что меня вообще там нет.
— Не могу. И не мог даже тогда, когда ты была на другом конце страны. — И, не давая ей возможности ответить, вышел из машины. Бо посмотрел на него, виновато фыркнул, но не пошевелился. И Джейк понес его к террасе.
Сэмми поспешила за ними, отпереть входную дверь. От волнения у нее слегка кружилась голова. Он проведет ночь в доме!
Джейк впервые за десять лет вошел в дом вместе с ней. Казалось, воздух дрожал от напряженного ожидания. «Наконец-то он дома, действительно дома», — сказала себе Сэмми. Включив свет в коридоре, она радостно посмотрела на него, но не заметила ответной радости.
— Я приму душ, — произнес он безо всяких эмоций. — И побуду здесь, пока Бо не уснет.
* * *
Он включил холодную воду. Тело онемело, но заморозить суматоху чувств, поднявшуюся в нем, не удалось. Опять оказаться среди этих стен, которые помнили их любовь, их страсть, — это почти совсем лишало его воли.
Как хорошо дома! Как хорошо с Самантой! Слишком хорошо. Ничего не стоит растаять и погубить все.
Он вытирался огромным белым мохнатым полотенцем, одним из тех, что подарили им на свадьбу. Он стоял на коврике, который Саманта соткала в первые недели их брака. Если ему так тяжело даже в этой узкой ванной за комнатой для гостей, то что с ним было бы в душе рядом с их спальней? Там он просто бы целовал стены.
Он дрожал. Так страшно ему не было даже в тюремной бане, где было полно персонажей с кличками типа «милочка».
Он поспешил выйти, чтобы поскорее одеться. Ему, как никогда, необходимо было укрыться под броней мокрой и грязной одежды, которую ен оставил на полу перед ванной.
Но одежда исчезла. Вместо нее на спинке кровати висел роскошный темно-бордовый халат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155