Элли мелко семенила рядом, одной рукой придерживая подол своей длинной черной юбки. Казалось, она вот-вот поднимется над деревьями и полетит назад, прочь от кладбища, к городу.
— Давай быстрее, — сказала она Джейку.
Они должны были, собственно, торопиться к бакалейному магазину, где, сделав покупки, их будет ждать мама. По дороге — впрочем, это было совсем не по дороге — завернули на кладбище.
Если бы мог , прибавил бы, — ответил Джейк. Они все же пустились бегом, забрались на невысокий холм где стояли рядом несколько надгробии, и остановились под узловатым дубом, у могилы дяди Уильяма, заваленной траурными букетами. Странно яркий холмик увядающих цветов с поникшими лентами. Они застыли в оцепенении.
— Мы должны дотронуться, — сказал Джейк и собственный голос показался ему зловещим. — Ради мамы, мы должны узнать правду.
— Хорошо, но только вместе с тобой, — сказала Элли. — Одновременно.
Они присели на корточки и, не сводя друг с друга глаз, погрузили руки под цветы, в мягкий холодный краснозем.
Джейк сморщился и закрыл глаза. Пытаясь представить себе, что может случиться, он больше всего боялся появления привидений. Однажды в Ковати старый индеец искал воду; старик долго шарил палкой, потом воткнул ее в землю, и из этого места забил источник. Вдруг сейчас из-под его рук, подобно грунтовым водам, хлынут вереницы духов почивших Вандервееров — бабушка с дедушкой, которые погибли в автокатастрофе, когда мама была немногим старше чем он сейчас или Мелани Вандервеер, их двоюродная бабушка, которая в День независимости подавилась персиковой косточкой, когда они были совсем еще маленькие; или, может быть, Мак Ли Вандервеер их троюродный брат, сгоревший в танке во время Второй мировой войны. Более всего Джейку не хотелось наткнуться на Мака Ли.
Но он ничего не чувствовал ничего. Ничего! Он посмотрел на Элли. Она с открытым ртом круглыми зелеными глазами уставилась в пустоту.
— Нашего рубина здесь нет, — словно лунатик медленно произнесла она, моргнула, вытащила руку из земли и упала на спину.
Джейк, наоборот, погрузил руки глубже.
— Я ничего не вижу, — честно признался он. — Почему же у меня не получается, а у тебя получается? Что со мной?
Стоя на коленях, он изо всех сил вдавливал руки в мягкую землю. Теперь его пугали уже не привидения Вандервееров, а слепая пустота внутри.
— Может быть, ты слишком много думаешь, — сказала Элли. — Когда я слишком много думаю, у меня только голова болит.
— Ты уверена, что его здесь нет? — спросил он, оглянувшись через плечо и по-прежнему держа руки в земле.
Эмми уверенно кивнула:
— Она солгала нашей маме. Рубин по-прежнему у нее. Мой рубин. — Элли произнесла эти слова с таким гневом, что Джейк, вытащив из земли грязные руки, резко обернулся к ней.
— Твой рубин?!
— Он должен был стать маминым, а потом моим. — Внезапно ее голос сорвался на крик: — Но я умру, как только получу его! — Она уткнулась лицом в сгиб локтя. — Я скоро умру, вот что я только что узнала.
Во рту у Джейка появился противный вкус, и он долго не знал, что сказать.
— Никогда не слышал большей глупости, — наконец произнес он. Но на самом деле он очень испугался. — С чего ты взяла?
— Не знаю. — Эмми сжата кулачки. — Не знаю почему.
— Ну и плюнь. Это неправда.
— Рубин у тети Александры. И это правда. Скажи? Джейк обтирал руки травой, стараясь как можно скорее соскрести с них могильную землю.
— Не могу. Ничего не могу сказать. Что-то не так, но я не понимаю, что.
— Ах вы, грязнули, — вдруг прогремел над ними низкий женский голос.
Джейк обернулся, Элли выпрямилась. В нескольких футах от них стояла миссис Большая Ветвь, в широкополой шляпе, садовых перчатках и с тяпкой в огрубевшей коричневой руке. Пестрая широкая юбка, мужская рубашка навыпуск и запыленные теннисные туфли довершали ее костюм. Вид у нее был весьма внушительный.
— Что вы здесь делаете? — спросила она на чероки.
— Пришли на могилу дяди Уильяма, — быстро ответил Джейк. Он вспомнил, что миссис Большая Ветвь регулярно приходит на кладбище ухаживать за могилами своих родственников.
Миссис Большая Ветвь бросила на землю тяпку и перчатки, потом уселась сама и некоторое время внимательно смотрела на них.
— Кое-каких вещей лучше не трогать, — проницательно сказала она. — Кое-что лучше похоронить и забыть.
Джейк прикусил язык и сделал равнодушное лицо. В самом деле, весь город знал о том, что тетя Александра похоронила рубин вместе с дядей Уильямом. А миссис Большая Ветвь понимала их с Элли куда лучше других.
— А если, — осторожно сказал он, — если человек приходит сюда убедиться и ничего не находит, это же очень интересно, правда?
Она покачала головой.
— Это знак свыше. Потому что человек должен держаться подальше от тех, у кого пустая душа. Только глупец будет совать голову в петлю и думать, что все кончится хорошо.
Элли скрестила руки на груди.
— И что же, пусть ворует, что хочет?
— Пустая душа всегда крадет, — ответила миссис Большая Ветвь. — И пустота ее вечна и никогда не насытится. Если что-то поглощено этой пустотой, ничего не поделаешь. — Она погрозила им пальцем. — Самое главное, чтобы эта пустота не проникла в вашу душу.
Джейк опустил голову.
— То есть нам никогда не вернуть того, что украдено?
— Нет. Да и кому это нужно? Если что-то побывало в холодных пальцах того, чья душа пуста, эта вещь навсегда отравлена. Она будет приносить людям только несчастья.
Элли вздохнула.
— Значит, мы… значит, надо уйти с дороги?
— Да, — твердо сказала старая индианка. — Только так.
— А что, если дар молчит? Может, пустая душа уже завладела и им?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155