— Всего хорошего, сэр, — сказала секретарша поспешно.Но генерал уже успел скрыться.— Послушайте, капитан! — сказала она, когда Скотт, выждав для приличия какое-то время, вышел из кабинета Уоррена.— Да? — Скотт понял, что он попался.— Вы идете к генералу Черчу?— Возможно. А что?— Я должна это знать, мне нужно договориться, чтобы вас приняли. Дело ведь срочное.— Я сам договорюсь.— Вам лучше сделать это сейчас.— Вот как?— Да, именно так, капитан Скотт. Генерал Черч вас ждет. Дело не терпит отлагательства.— Знаю.— Ну, так как же? Вы пойдете туда сейчас?— К сожалению, у меня есть еще одно дело.— Да? А какое именно, капитан Скотт?— Боюсь, что это дело личного характера.— И оно не может подождать?— Никоим образом.— Понятно. Тогда я позвоню генералу Черчу. Прошу вас остаться.— Я зайду напротив, к полковнику Пикоку, — поспешил объяснить ей Скотт. — Он сам свяжется с Черчем. Не возражаете?— Что ж… Да, не возражаю.— Благодарю вас. Всего хорошего.Она была слишком занята, чтобы с ним попрощаться. Скотт снова пожалел Уоррена.
Скотт знал, куда ему хотелось бы обратиться за помощью, — за спиной у Набитата, за спиной у посольства, в небольшую виллу из песчаника, где она работала. Но он не станет просить помощи у Люси, хотя эта помощь ему очень нужна. Пикок — человек порядочный и сделает то, что у него попросят. Надо только поскорее его попросить.— Ну? — добродушно осведомился Пикок.— Уоррена вызвали в Абу-Сувейр. Мне придется разговаривать с Черчем.— Да. Мне уже сказали. Эх, не повезло… Уоррен все уже подготовил. Все…— Да мне, в сущности, хотелось попросить вас кое о чем другом, — сказал Скотт, сел, снял фуражку и почувствовал, что просить Пикока ему совсем нетрудно. — Сегодня утром арестовали одного человека, который стрелял в здешнего политического деятеля. Вы читали?— Боюсь газет, как чумы, старина. Но краем уха что-то слышал. Вот потеха! Неужели они его и в самом деле поймали?— Поймали. Вы можете договориться с начальником военной полиции, чтобы мне дали с ним свидание? Надо будет, по-видимому, получить разрешение египетских властей…— Зачем вам, прости господи, это нужно?— Он мой друг.— Вот тебе раз! Не может быть!Пикок, поглядев на Скотта, подумал: «Здорово же он прячет свои глаза — как глубоко они провалились, как низко прикрыты веками и как укромно спрятаны от света…»— Да, — сказал Скотт. — Если бы вы смогли мне это устроить… Мне необходимо с ним поговорить. Как вы думаете, есть какая-нибудь возможность вытащить его из тюрьмы?— Вы что, с ума сошли?— Нет, почему же? Не думаю.— Ведь он стрелял в одного из наших! Вернее говоря, в одного из тех самых ручных египтян, кого наше посольство кормит из рук.— Да, кажется. Наверно, стрелял.— Военные власти в такие дела не вмешиваются. И потом…— Вы можете попросить начальника военной полиции?— Ладно. Но вы не слишком уж на это надейтесь.— Я хочу с ним поговорить.Пикок колебался:— Они, несомненно, спросят, о чем может беседовать английский офицер с субъектом, который стрелял в одного из наших. А вдруг он немецкий агент?— Нет. Тут совсем другое… А почему бы вам не сказать, что дело связано с разведкой?— С разведкой?— Ну да, черт бы ее побрал, с разведкой.— Верно. Это уже куда лучше. Можно даже сказать — благородно с вашей стороны. Вы не будете возражать, если я пойду с вами?— Я предпочел бы увидеться с ним с глазу на глаз…— Пожалуйста. Но имейте в виду, времени у вас мало. Сэндерс!— Что прикажете, сэр?— Соедините меня с полковником Риверс-Шоу из управления военной полиции.Сэндерс соединил Пикока с Риверс-Шоу, который заявил, что он и пальцем не притронется к этому делу. «Попробуйте связаться с советниками посольства», — рекомендовал он Пикоку. «Хорошо, Дики», — ответил Пикок и попросил Сэндерса соединить его с Майком Сейерсом из посольства. Тот заявил, что дело вовсе не такое уж простое, арестованным заинтересовались в весьма высоких кругах и посольство ни в косм случае не захочет впутывать в эту историю военное командование, — тут и так замешано слишком много народу.Скотт увидел, как перед ним вырастает стена. Может быть, первый раз в жизни он увидел воочию, как перед человеком вырастает стена.— Бог с ними, — сказал он Пикоку. — Бросьте. Не стоит.— Нельзя так легко сдаваться, — ответил Пикок.Могущество его личных связей было поставлено под сомнение. Он позвонил Пенденису, который сказал, что тут замешана политика, а в политику лучше не ввязываться, вся эта гнусная шайка действительно черт знает на что похожа; если парень и укокошил какого-то жирного интригана, это только делает ему честь; однако покушение приоткрыло неприглядные стороны здешней жизни, оно близко затрагивает всю дворцовую клику, которую наше посольство хочет держать на привязи; нет, он не может вступать в эту игру, он человек слишком маленький, а тут участвуют люди крупные, да еще какие крупные!— А он в самом деле ваш друг, этот человек? — снова попытался хоть что-нибудь выведать Пикок.— Говорю вам, это не имеет значения.— Садитесь, — сказал Пикок.Он позвонил еще одному знакомому, на этот раз — из разведки; тот тоже заявил, что сделать ничего нельзя; подобными делами ведает особый отдел разведывательной службы. Посторонних не подпускают на пушечный выстрел. В таких случаях нужна тонкая политика и уж поистине азиатская изворотливость!— Есть у меня на примете один человек — о нем я должен был подумать с самого начала, — сказал Пикок. — Самый тайный из всех тайных агентов.Но Скотту уже хотелось, чтобы Пикок и тут потерпел неудачу.— Питер, вы слушаете? — вызывал кого-то Пикок. — Знаете, дорогой, а вы ведь до сих пор не расплатились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58