К ним в ходе операции должны были присоединиться и наши штурмовики.
Машина, где находились Зотов с источником, поднялась над целью выше других вертолетов, чтобы ее не смогли поразить с земли автоматным огнем.
Трассирующими очередями Зотов открыл пулеметный огонь по дому, на который указал афганец.
Все другие вертолеты, находившиеся ниже, увидели светящиеся трассы Зотова, определили цель и завязался бой. С земли им ответили шквалом огня из всех видов оружия, включая и крупнокалиберные пулеметы.
Дом бандитов загорелся, это было четкое указание цели и для штурмовой авиации.
Отбомбившись, они ушли на свою базу, а вертолеты еще кружили над скоплением бандитов, отвечая на их огонь.
Зотова и его друга-афганца смущало и тревожило одно обстоятельство — почему не взорвался склад боеприпасов. То, что в кишлаке находились не мирные жители, а вооруженные бандиты, было ясно, их отметины появились почти на всех вертолетах.
Их было много и, судя по ярости ответного огня, их застали врасплох.
Афганец уверял Анатолия, что его информация точна, здесь находится большой склад оружия, которое будет в самое ближайшее время пущено в ход против шурави, то есть против нас.
На складе, кроме стрелкового оружия, находилось большое количество мин, фугасов. Все это — будущая смерть для русских солдат.
Анатолий верил своему другу и понимал, что до конца они свою задачу не выполнили. Но самолеты, отбомбившись, уже вернулись на базу, боезапас вертолетов был израсходован.
Нужно было возвращаться.
И они повернули назад.
И Анатолий, и афганец были в подавленном настроении — им не удалось уничтожить склад — основную цель операции.
В Кабуле Зотов, поблагодарив своего друга, высадил его из вертолета, а сам вновь сел в машину. Заверения летчиков в том, что во второй раз они сами легко найдут цель и успешно отбомбятся, не поколебали решения Анатолия.
Он уверял, что только он сможет точно указать место расположения склада.
Его довод, что он не привык бросать начатое дело на полпути, подействовал на летчиков.
Загрузившись боекомплектом, вертолеты и самолеты вновь вернулись к цели. На этот раз вертолет, в котором находился Зотов, не поднимался выше других машин, а остался в боевом строю.
Трассирующие очереди Анатолия на сей раз попали точно в цель, туда же угодили ракеты и бомбы с самолетов и вертолетов.
И взрыв огромной силы сотряс землю, разметав все вокруг, включая успокоившихся было душманов, которые, видимо, решили, что шурави отстали от них. Они еще не успели познать силу истинно русского характера: взялся за дело — доведи все до конца.
Но одна из последних очередей крупнокалиберного пулемета сбила вертолет, в котором находился Анатолий Зотов, и он рухнул в море огня.
Так геройски погибли три отважных сына нашего Отечества, до конца выполнив свой воинский долг — два летчика и наш разведчик.
На следующий день боевые товарищи на вертолетах сели на место гибели этого вертолета, извлекли из обломков машины тела павших героев и доставили их в Кабул.
В тот же день они — участники боя и этой трагически завершившейся операции прибыли к нам, в распоряжение отряда «Каскад».
Офицеры рассказали нам все, как было, особо отметив выдержку и характер Анатолия. Вместе мы молча выпили по чарке за светлую память наших павших товарищей.
На следующий день я и несколько офицеров из «Каскада» поехали на кабульский аэродром, где находился военный морг.
Совместными усилиями мы опознали тело Анатолия (по росту, комплекции, другим приметам).
Это были самые тяжелые для меня минуты за все время пребывания в Афганистане. Тело при нас упаковали в цинковый ящик, затем в деревянный ящик, а через несколько дней в сопровождении нашего офицера этот груз-200 был отправлен на Родину.
Ценой своей собственной жизни Анатолий Зотов подтвердил достоверность информации, передаваемой военному руководству Советской Армии в Кабуле «Каскадом-3».
Я доложил Ахромееву обо всех обстоятельствах гибели Анатолия Зотова.
Генерал, подумав какое-то время, спросил меня, может ли военное руководство, в частности, он, ходатайствовать перед правительством Советского Союза о награждении погибшего разведчика боевым советским орденом.
Понимая, что это вне моей компетенции, я ответил Ахромееву, что проконсультируюсь со своим руководством.
Тут же я связался с представителем КГБ СССР в Кабуле генералом Спольненко и попросил его выяснить мнение Юрия Ивановича Дроздова по этому вопросу.
Через некоторое время Спольненко ответил мне, что КГБ сам сможет решить этот вопрос.
После этих военных операций отношение Ахромеева к получаемой от нас информации изменилось.
Теперь на совещаниях наши данные о противнике рассматривались в первую очередь, по конкретным вопросам тут же принимались необходимые решения.
Я воспользовался доверием генерала Ахромеева к работе отряда «Каскад», чтобы обсудить с ним волнующую меня проблему.
Некоторые наши команды в провинции были расположены вместе с армейскими частями, у них на вооружении, кроме стрелкового оружия — наших знаменитых «Калашниковых», были машины — БТРы с крупнокалиберными пулеметами и автомашины «Нива».
Командиры армейских подразделений стремились втягивать наши команды в повседневные боевые операции, ночные патрулирования и другие действия на своих контролируемых территориях.
Их также привлекал и наш автотранспорт. Командиры наших команд, конечно, не уклонялись от боевых действий, если душманы нападали на расположения воинских частей, всегда были готовы помочь и в сложных ситуациях, в которые нередко попадали наши военные друзья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96