Она мельком глянула на Друзиллу, желая убедиться, что та цела и невредима, и слегка успокоилась.
— Кто там? — Из комнаты, расположенной дальше по коридору, показался Мейнуаринг. На его полном лице появилась улыбка, когда он увидел дочь.
— Чедвик с супругой привезли Друзиллу, которая была у них с визитом, — поторопилась заполнить молчание леди Мейнуаринг, прежде чем ее муж успел сказать что-то такое, что не годилось для ушей слуг.
— И нам хотелось бы лично принести свои извинения за то, что мы так задержались, Мейнуаринг. — Филипп произнес это таким тоном, что Маргарет вздрогнула от дурных предчувствий.
Она встревоженно взглянула на мужа. Единственным признаком жизни на его лице был блеск темных глаз.
Маргарет беспокойно огляделась, не понимая, что собирается делать Филипп.
— Конечно, милорд, — сказал Мейнуаринг. — Пройдите в мой кабинет. Ваша супруга может выпить чаю с леди Мейнуаринг, пока мы беседуем.
— Она пойдет со мной. — Голос Филиппа не оставлял места для возражений.
— Как хотите. — И Мейнуаринг провел их в кабинет.
Закрыв дверь перед любопытным лицом леди Мейнуаринг, барон сказал:
— Я должен поблагодарить вас за то, что вы привезли домой мою дочь, Чедвик, хотя… — в голосе его послышалась брюзгливая нотка, столь памятная Маргарет с детства, — мы бы меньше беспокоились, если бы вы сразу сообщили нам, где она…
— Где она была? Убегала в Шотландию с Дэниелсом, — сказал Филипп, — а я был слишком занят, пытаясь выследить ее и вернуть домой, чтобы беспокоиться о ваших чувствах.
— Убегала?.. — И Мейнуаринг повернулся к двери.
— С ней все в порядке. Мы нагнали их, когда они остановились сменить лошадей, — сказал Филипп. — Я не об этом хотел говорить с вами.
Мейнуаринг рухнул в кресло, словно его сбили с ног.
— Убежать из дома! Как могла она совершить такой непристойный поступок?
— Я этого не знаю и не хочу знать, — сказал Филипп. — Чего я хочу — так это другого объяснения.
И он вынул из кармана сюртука сложенный лист бумаги.
Маргарет невольно пробормотала что-то протестующее, но Филипп только покачал головой в ее сторону и протянул листок Мейнуарингу.
«Зачем? — в отчаянии подумала Маргарет. — Зачем он так поступает с Друзиллой и Эндрю?»
И тут, словно желая успокоить, он обнял ее за плечи и тихонько подтолкнул к дивану.
— Где вы это взяли? — хрипло спросил Мейнуаринг. — Это явно проделки какой-то вертихвостки!
Маргарет невольно раскрыла рот, чтобы защитить свою мать, но Филипп предостерегающе нахмурился.
— Разыскивая на континенте дочь Хендрикса, я уклонился в сторону в результате сообщения о некоей англичанке по фамилии Эбни и ее светловолосой дочери, — сказал Филипп.
При этих словах вся краска сбежала с лица Мейнуаринга.
— Я обнаружил этот документ в одном монастыре, где нашла приют миссис Эбни. Мне показалось это весьма интересным.
— Это подделка! — угрожающе проговорил Мейнуаринг. — Мэри Эбни была моей содержанкой, и ей не понравилось, что ей дали conge. Ей хотелось большего, чем приличная сумма которую я ей выдал.
Маргарет смотрела на Мейнуаринга сквозь слепящую ярость его фигура, казалось, плавала в красноватом тумане. Ей хотелось схватить кочергу, стоящую у камина, и ударить его по толстому, самодовольному лицу. У ее бедняжки-матери было три фунта, шесть шиллингов и два пенса, когда он выгнал ее из дома.
К счастью, Филипп взял из пухлых пальцев Мейнуаринга свидетельство. Этот лист бумаги давал ее матери право на уважение, и поэтому он всегда будет драгоценен для Маргарет.
— Должен признаться, и моей первой мыслью было, что это подделка. Но недавно я оказался рядом с церковью, где было выдано это свидетельство, и из любопытства зашел туда, чтобы повидаться с настоятелем. И знаете, Мейнуаринг, что я узнал?
Мейнуаринг высунул розовый язык и облизнул толстые губы.
— Представить себе не могу. Равно как и то, почему вас так интересует моя семья, — добавил он с внезапной бравадой.
Маргарет затаила дыхание, полагая, что сейчас Филипп сообщит, кто она такая.
— Потому что вы состоите в родстве с моей женой через Хевдрикса, о чем вы не замедлили сообщить ей при первой же встрече, — ответил Филипп.
Маргарет опустила глаза на свои стиснутые руки, чтобы скрыть свое замешательство. Очевидно, Филипп намерен сохранить в тайне от Мейнуаринга, кто она такая. Но что это даст, если тайна о двоеженстве Мейнуаринга откроется? Все равно это станет крушением для второй семьи барона. И Хен-дрикс все равно будет мучиться от угрызений совести, зная, что он замешан в этом деле. Но в одном она была уверена — карьера Филиппа отточила его ум и сделала его способным к нестандартным решениям, чего у Маргарет не было.
— Брачное свидетельство настоящее, и это неопровержимо, — продолжал Филипп безжалостно. — Прежде чем сжечь записи в церкви Святой Агнессы, вам, Мейнуаринг, следовало бы узнать, как их сохраняет церковь. Копии всех записей хранятся в кафедральном соборе.
— Вам этого не понять! — сдался Мейнуаринг. — У меня не было выбора. Хендрикс сказал, что я должен жениться на мисс Уилкокс, и он был прав. Она гораздо больше годилась мне в жены, чем Мэри Эбни — дочь торговца.
— Она была вашей женой! — Эти слова вырвались из самых глубин негодующей души Маргарет.
— Она была обыкновенной буржуазкой! — попытался оправдаться Мейнуаринг. — И потом, у нее даже не было сына.
Маргарет закрыла глаза, пытаясь сдержать возмущение; в голове застучало, и от боли она почти теряла сознание.
— Мэри воспользовалась своей красотой, чтобы заставить меня сделать ей предложение. Я не виноват! — Мейнуаринг воззвал к Филиппу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103