Пальцы его судорожно сжались, когда он мысленно проделал путь, по которому стекают эти струйки. Сначала этот путь проделала его рука, потом губы, а потом и язык. Ему хотелось изучить каждый дюйм ее тела. Ему хотелось…
Нет! Он сделал доблестное усилие над собой и остановил расходившееся воображение. Он не может позволить себе снова потерять голову из-за женщины. «Но ведь мне это и не грозит, — возразил он самому себе. — Теперь-то я кое-чему научился, чтобы не поверить, что Маргарет — воплощение всех женских совершенств. Она всего-навсего…»
Всего-навсего кто? Этот вопрос, сбивающий с толку, снова принялся терзать его. Кто такая Маргарет? Пока он не переспал с ней, она была девственна. А он так и не узнал почему. Не узнал, что за отношения у нее с Гилроем. Или почему она иногда говорит, как его оксфордские наставники. Не понимал он также, как ей удалось обыграть его в шахматы. Либо ей невероятно повезло, либо у нее была хорошая практика. Но в таком случае где она получила эту практику игры и у кого?
Течение его мыслей внезапно было прервано, потому что Маргарет встала и он увидел все ее нагое тело. Филипп судорожно сжался, точно огромный кулак ударил его по голове, выбив оттуда все мысли, кроме одной. Необходимо овладеть Маргарет. Немедленно. И все его тщательно обоснованные; аргументы насчет того, почему ему следует подождать, превратились просто-напросто в бессмысленные словеса. Ничто не имело значения — лишь бы удовлетворить непреодолимое Желание погрузиться в ее тело.
Маргарет осторожно облилась чистой водой из кувшина который Дейзи поставила рядом с ванной, и смыла с себя мыло Поставив на пол пустой кувшин, она вышла из ванны — и похолодела, увидев Филиппа, стоявшего у дверей.
Схватив полотенце, Маргарет неловко закуталась в него, стараясь как можно больше прикрыть свою наготу.
Она тревожно всматривалась в Филиппа, пытаясь понять, в каком он настроении. Лицо его словно было высечено из мрамора. Единственное, что было живым на его лице, — это глаза. И они сверкали огнем, который и пугал, и привлекал ее.
— Что вам нужно? — Маргарет прибегла к помощи слов, чтобы воздвигнуть между ними преграду.
Дыхание замерло у нее в груди, когда он медленно направился к ней, не сводя глаз с ее едва прикрытых грудей. Она испугалась, без труда поняв, какие чувства охватили его. Она боялась, что он снова решит предаться ласкам и что она забеременеет от этих ласк; боялась боли, которая неизбежно последует за ласками. Но больше всего испугалась она того, кем она станет себя ощущать после этих ласк. Распутницей, как и положено незаконнорожденной; а ей хочется быть нравственной женщиной.
— Я хочу спросить о письме, которое вы получили. — Филипп изо всех сил старался сосредоточиться на чем-то другом, кроме ее полуобнаженного тела и собственной реакции на него.
Маргарет даже не услышала, что он сказал. Внимание ее было поглощено его голыми ногами, виднеющимися из-под темно-бордового халата. Неужели на нем ничего нет, кроме халата? Сердце у нее вдруг подпрыгнуло, и она чуть не задохнулась.
— Отвечайте, сударыня! — Голос Филиппа показался ей странным, густым и слегка приглушенным, а не решительным, каким он был всегда.
Потянуло сквозняком, и Маргарет судорожно вздрогнула.
— Оботритесь, пока не заработали воспаление легких.
— Как только вы выйдете из моей комнаты. — Маргарет постаралась придать своему голосу уверенность, которой она вовсе не ощущала.
— Это мой дом, и все здесь служит для моего удовольствия, в том числе и вы!
Услышав этот безапелляционный тон, Маргарет содрогнулась.
Словно потеряв терпение, Филипп подошел к ней, вырвал у нее полотенце и принялся растирать ее мокрое тело.
Маргарет чувствовала, как его пальцы при движении нажимали на ее плоть. От этого ее охватило жаром. Таким жаром, что вода могла бы испариться с ее тела без помощи полотенца. Она задышала прерывисто, потому что руки его двигались все медленнее и медленнее, когда полотенце добралось до ее груди. Тело ее напряглось, по нему побежали мурашки. Ее охватило странное чувство, понуждающее замолчать рассудок и изгоняющее остатки здравого смысла.
«Нужно выставить его отсюда, — подумала она. — Если это продолжится еще хоть немного, мне придется бороться не только с ним, но и с собой без всякой надежды победить», Она не понимала, как ее тело могло отзываться на его прикосновения, в то время как рассудок прекрасно сознавал, к какому результату это приведет — к боли. Но это не играло никакой роли, словно речь шла не о ней.
— Я уже сухая. — Слова эти прозвучали так, будто она задыхается от страха, но ей было все равно. Самое важное — избавиться от него. Сейчас же.
Опустив голову, он прижался губами к ее левой груди.
— Вот здесь еще не совсем сухо.
И он поцеловал это место.
Маргарет попыталась отвернуться, но потом заставила себя посмотреть в его горящие темные глаза. Она не может сравниться с ним в силе, но не позволит ему увидеть, как ей страшно.
— От кого письмо? — Неожиданный вопрос Филиппа показался ей бессмысленным.
Письмо? Она попыталась понять, но чувства ее были в таком смятении, что попытка оказалась безуспешной.
— Говорите! — Повелительный голос Филиппа неожиданно помог ей немного взять себя в руки. — Я ваш муж. Я имею право знать.
Точнее было бы назвать его моим тюремщиком», — подумала Маргарет, но у нее хватило здравого смысла не произнести этого вслух. Положение ее в настоящий момент слишком уязвимо, так что лучше не злить его намеренно.
— Письмо от Джорджа, — промямлила она.
— С какой стати Гилрою писать вам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103