Хочешь проверить?
— Нет, незачем. Мне кажется, что ты уже вырос до уровня господина де Сартина.
— Погоди, слушай дальше:
«Вернувшись в Берне, он расставил в только что купленном доме мебель и разложил инструмент, затем заказал свадебный обед в гостинице „Золотой лев“, при условии что праздничный стол будет накрыт в доме на Церковной улице».
— Я должен признать, что ни одна мелочь не ускользнула от твоих проницательных помощников. Теперь остается выяснить, что я делал начиная с позавчерашнего дня.
— Ты приехал всего десять минут назад, любезный друг. Согласись, что прошло еще немного времени. Я жду последнего донесения.
В тот же миг дверь в кабинет Альфреда отворилась и секретарь вручил моему другу письмо большого формата.
— Право, — сказал Альфред, — тебя обслуживают по высшему разряду. Вот и он.
— Отчет обо мне?
— Отчет о тебе.
— Ты не позволишь мне распечатать письмо?
— А как же! Я сам собирался попросить тебя об этом. Распечатав послание, я прочел:
«Донесение о г-не Максе де Вилье за 18, 19 и 20 августа.
18 августа.
Объект снова поехал в Берне и прибыл в гостиницу в четыре часа пополудни. В шесть часов он направился в церковь Нотр-Дам-де-ла-Кутюр и вышел оттуда лишь три четверти часа спустя, через десять минут после графини де Шам-бле. Пробыв на кладбище до половины двенадцатого ночи, он вернулся в гостиницу «Золотой лев « в полночь.
19 августа.
В девять часов утра к г-ну де Вилье зашел столяр Грасьен Бенуа, с которым он покинул гостиницу без четверти десять и направился в усадьбу Шамбле, где находилась невеста вышеупомянутого Грасьена. Объект отправился в мэрию в половине одиннадцатого, вошел в церковь без пяти одиннадцать; выходя оттуда, он вел под руку графиню де Шамбле…»
Когда я дошел до этого места, Альфред посмотрел на меня.
— Это правда, — сказал я, — что тут странного?
— Ничего, продолжай. Я продолжал читать:
«Вечером г-н де Вилье открыл бал с новобрачной, а вторую кадриль танцевал с графиней де Шамбле, которую проводил до усадьбы вместе с пожилой женщиной по имени Жозефина Готъе. Расставшись с графиней в полночь, он вернулся в дом на Церковной улице, попрощался с молодыми супругами и отправился в гостиницу „Золотой лев «. На следующий день, 20 августа, то есть сегодня, в восемь часов утра объект выехал в Эврё, где прежде всего нанес визит господину префекту, в кабинете которого он сейчас и находится“.
— Что ты на это скажешь?
— Я слышал много похвальных слов в адрес полиции господина Фуше, но, по-моему, ей далеко до твоих шпионов.
— Значит, ты подтвердишь, что я буду хорошим министром внутренних дел?
— Да, в том, что касается сыска. Но, скажи на милость, что это за шутка?
— Это вовсе не шутка. Когда мы встретились с тобой на бульваре Ботанического сада в Брюсселе, я пообещал тебе: «Через три месяца я буду префектом» — и три месяца спустя я им стал. Сегодня я говорю тебе в своем кабинете в Эврё: «Через три месяца я буду депутатом, а через год — министром. Это так же верно, как то, что я стал префектом в указанные мной сроки».
— И тебе больше нечего мне сказать? — спросил я, пристально глядя на Альфреда.
— Конечно, есть, — ответил он.
Мой друг понизил голос и положил руку мне на плечо:
— Вот что я еще скажу тебе, дорогой Макс: ты любишь госпожу де Шамбле, и это меня тревожит.
— Альфред!
— Дружище, кроме меня, никто не знает о твоей любви, — произнес он и, положив руку себе на грудь, серьезным тоном прибавил: — Поверь, это более надежное место для твоего секрета, чем твое сердце, но кто-нибудь другой может узнать о нем с таким же успехом, как я. Достаточно лишь предпринять то, что сделал я: написать префекту полиции и попросить его прислать одного из своих агентов. Господин де Шамбле — молчаливый человек, а я, подобно Цезарю, не доверяю постным и бледным лицам. Так вот, вообрази, что господин де Шамбле что-то заподозрит и напишет префекту полиции. Представь также, что префект полиции пришлет ему такого же ловкого малого, как и мне. Предположи еще одно, хотя я не предполагаю, а просто в этом уверен: тебя любят так же сильно, как любишь ты. Вообрази: однажды господина Макса де Вилье застают у ног графини…
— И обоих убивают из пистолета?
— Нет.
— Макса де Вилье вызывают на дуэль и дерутся с ним?
— Нет.
— Что же, в таком случае, произойдет?
— Графиню отправят в монастырь и вынудят ее продлить доверенность на ведение дел, срок которой уже истек или скоро истечет. Кстати, на основании этой доверенности было продано поместье Жювиньи, хотя граф должен был им дорожить, ведь это отчий дом его жены. Таким образом, графиню лишат того немногого, что у нее осталось, а люди, если и не признают правоту господина де Шамбле, уже не посмеют во всем его винить.
Подобное заключение на миг озадачило меня.
— Из этого следует, что я должен отказаться от госпожи де Шамбле? — спросил я друга.
— Это было бы самым мудрым решением, но такое просто невозможно: ты настолько потерял голову, бедный Макс, что скорее отдашь жизнь, чем откажешься от своей любви. Нет, из этого следует, что надо было тебя предупредить и даже убедить принять на всякий случай необходимые меры безопасности. Теперь ты предупрежден и убежден, не так ли? Ты уже обладаешь смелостью льва, но тебе не хватает осторожности змеи. Когда ты снова поедешь туда, куда тебе не терпится отправиться (я не стану уточнять, куда именно), смотри внимательно вперед, оглядывайся назад и озирайся по сторонам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143