ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
- Мы сегодня угощаем. У нас праздник.
- Я тоже могу угостить. И у меня удача, - сказал Андрей Иванович, принимая стопку.
- Что? Уже на облигации выиграл? - хмыкнул Бабосов.
- Николай, окстись! - сказал Успенский. - Андрей Иванович патриот. Он из своего кармана кладет в казну, а мы с тобой из казны тянем в свой карман.
- Дак каждый делает свое... как сказал Карел Гавричек Боровский. А, что? - Бабосов сердито оглядел приятелей. - Скажем, пан, открыто: крестьяне жито из дерьма, а мы дерьмо из жита.
- О! За это и выпьем, - поднял стопку Успенский и чокнулся с Андреем Ивановичем.
Все выпили.
- Так что у тебя за удача? - спросил Успенский.
- Жеребенка продал, третьяка.
- За сколько?
- За сто семьдесят пять рублей.
- Хорошие деньги. Играть на бегах будешь? - спросил Успенский.
- По маленькой, - улыбнулся Андрей Иванович.
- Во! Учись у них, у дуба, у березы... У крестьян то есть, - сказал Бабосов. - Он и удовольствие справит, и деньги сохранит. Поди, поросенка поставишь на приз-то? - спросил Андрея Ивановича.
- Я не голоштанник, - ответил тот, оправив усы. - Могу и в долг дать.
- О-о! Богатый у нас народ... - Бабосов с удивлением оглядел Андрея Ивановича мутным взором. - А ты подписался на второй заем индустриализации?
- Ну, чего прилип к человеку! - толкнул его Кузьмин.
Тот оглянулся, извинительно осклабился и вдруг загорланил:
Нам в десять лет Америку догнать и перегна-а-ать...
Давай же, пионерия, усердней шага-а-ать!
Ать, два - левой!
- Опупел ты, что ли? - рассердился Успенский.
- А что, не нравится песня? Наша трудовая песня не нравится, а?
- Тут где-то ходит милиционер Кулек, - сказал Успенский. - Он тебя за неуместное употребление передовой песни-лозунга посадит в холодную, к Рашкину в кладовую. Понял?
- Ах, Дмитрий Иванович, политичный вы человек... Значит, ваше служебное ухо раздражает мое патриотическое пение? А почему? Слова не те?
- Да перестань наконец! - ткнул опять Бабосова под ребро Кузьмин.
Тот поморщился и опустил голову на локоть.
- Какой расклад? - спросил Андрей Иванович. - На кого больше ставят?
- Поздно Ты пришел. Тут такое творилось... И содом и умора, усмехнулся Успенский, наливая в стопки. - Васька Сноп с толкачом Черного Барина подрались.
- А Сноп от кого? - спросил Андрей Иванович.
- От Квашнина. Жеребец новый... С конезавода привез. Говорят, чуть ли не из Дивова. Ну, Васька Сноп тут нагонял азарту. Второй приз, говорит, в Рязани взял. А ему этот толкач... Чей-то климушинский и сказал: он, мол, у вас мытный. Ему Васька промеж глаз как ахнет. Вот тебе, говорит, мыть не отмыть. Ну и синяк во всю переносицу. Тот, климушинский, как схватил Ваську за ворот, так спустил с него рубаху. Сноп в одних штанах остался. Кулек отвел обоих в кладовую.
- А ты видел жеребца Квашнина? - спросил Андрей Иванович.
- Видел... Орловский, караковый... Статей безукоризненных. Идет чисто... Но каков он в деле? Черт его знает. Ставят на него хорошо.
- Поглядеть надо... - сказал Андрей Иванович. - Я больше русских люблю... Думаю, ставить на Костылина.
- А Боб? Орловский, но какому русскому уступает?
- Что Боб? Федор Акимович всего один раз и приезжал-то на нем. Да и то Костылина не было.
- Потому, говорят, и не было. Струсил твой Костылин.
- Ну вот, завтра поглядим... Сколько заездов будет?
- Четыре по четыре. Всего шестнадцать рысаков. Да заключительная четверка из победителей.
- Колокол, вышка поставлены? - спросил Андрей Иванович.
- Все на месте, - сказал Успенский.
- Да, веселые дела... - Андрей Иванович поднял стопку.
- Вот и мы пришли в самый раз повеселиться, - раздалось за спиной Бородина.
К столику незаметно подошли Жадов с Лысым. Все обернулись к ним, даже Бабосов поднял голову:
- Это чьи такие веселые?
- Сейчас узнаете, - сказал Жадов и схватил обеими руками за шею Андрея Ивановича.
Бородин выплеснул с силой водку в лицо Жадову. Тот захлебнулся от неожиданности и ослеп, машинально схватившись рукой за глаза. Андрей Иванович ударил снизу головой в подбородок Жадова, тот, взмахнув руками, отлетел к соседнему столику. Но, воспрянув, заревев, как бык, свирепо прыгнул на Бородина. Тот увернулся, и Жадов всем корпусом грохнулся об столик. Загремели, разлетелись со звоном бутылки и тарелки. Хрястнула отломанная ножка. Ухватив ее обеими руками, Жадов поднялся опять и, как дубиной, со свистом закрутил над головой.
- Убью! - завопил он, отыскивая глазами Бородина.
Но перед ним вырос, заслоняя свет от висячей лампы, Саша Скобликов:
- Брось ножку, или башку оторву!
- А-а! - захрипел Жадов. - И ты туда же. У-ух!
Скобликов нырнул к Жадову, ножка со свистом прочертила дугу над его головой, а на втором замахе Саша, как граблями, поймал левой пятерней руку Жадова, поднял ее кверху, заломил, а правой наотмашь, вкладывая всю силу своего могучего корпуса, ударил Жадова в открытое лицо. Тот отлетел к стенке, сбив висячую лампу. Где-то раздался тревожный свисток, и звонкий голос Кулька покрыл весь этот гвалт и грохот:
- Прекра-атить! Или всех пересажаю...
В полумраке Успенский поймал за руку Андрея Ивановича и потянул к выходу, приговаривая на лестнице:
- Пошли, пошли... Не то и в самом деле заберут... Бабосову на пользу протрезвеет в кладовой. Сашке тоже не беда. Он молодой. Ему самое время по холодным сидеть. Славы больше. А нам позорно...
На улице было темно и тихо, накрапывал дождь. У Андрея Ивановича от возбуждения постукивали зубы. Успенский запрокинул лицо в небо и вдруг рассмеялся:
- Ну и потеха... Где ты научился так драться?
- Где же? На нашей улице. Помнишь, как стенка со стенкой сходились: "Мы на вашей половине много рыбы наловили"? Да, ведь ты поповский сын.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264
- Я тоже могу угостить. И у меня удача, - сказал Андрей Иванович, принимая стопку.
- Что? Уже на облигации выиграл? - хмыкнул Бабосов.
- Николай, окстись! - сказал Успенский. - Андрей Иванович патриот. Он из своего кармана кладет в казну, а мы с тобой из казны тянем в свой карман.
- Дак каждый делает свое... как сказал Карел Гавричек Боровский. А, что? - Бабосов сердито оглядел приятелей. - Скажем, пан, открыто: крестьяне жито из дерьма, а мы дерьмо из жита.
- О! За это и выпьем, - поднял стопку Успенский и чокнулся с Андреем Ивановичем.
Все выпили.
- Так что у тебя за удача? - спросил Успенский.
- Жеребенка продал, третьяка.
- За сколько?
- За сто семьдесят пять рублей.
- Хорошие деньги. Играть на бегах будешь? - спросил Успенский.
- По маленькой, - улыбнулся Андрей Иванович.
- Во! Учись у них, у дуба, у березы... У крестьян то есть, - сказал Бабосов. - Он и удовольствие справит, и деньги сохранит. Поди, поросенка поставишь на приз-то? - спросил Андрея Ивановича.
- Я не голоштанник, - ответил тот, оправив усы. - Могу и в долг дать.
- О-о! Богатый у нас народ... - Бабосов с удивлением оглядел Андрея Ивановича мутным взором. - А ты подписался на второй заем индустриализации?
- Ну, чего прилип к человеку! - толкнул его Кузьмин.
Тот оглянулся, извинительно осклабился и вдруг загорланил:
Нам в десять лет Америку догнать и перегна-а-ать...
Давай же, пионерия, усердней шага-а-ать!
Ать, два - левой!
- Опупел ты, что ли? - рассердился Успенский.
- А что, не нравится песня? Наша трудовая песня не нравится, а?
- Тут где-то ходит милиционер Кулек, - сказал Успенский. - Он тебя за неуместное употребление передовой песни-лозунга посадит в холодную, к Рашкину в кладовую. Понял?
- Ах, Дмитрий Иванович, политичный вы человек... Значит, ваше служебное ухо раздражает мое патриотическое пение? А почему? Слова не те?
- Да перестань наконец! - ткнул опять Бабосова под ребро Кузьмин.
Тот поморщился и опустил голову на локоть.
- Какой расклад? - спросил Андрей Иванович. - На кого больше ставят?
- Поздно Ты пришел. Тут такое творилось... И содом и умора, усмехнулся Успенский, наливая в стопки. - Васька Сноп с толкачом Черного Барина подрались.
- А Сноп от кого? - спросил Андрей Иванович.
- От Квашнина. Жеребец новый... С конезавода привез. Говорят, чуть ли не из Дивова. Ну, Васька Сноп тут нагонял азарту. Второй приз, говорит, в Рязани взял. А ему этот толкач... Чей-то климушинский и сказал: он, мол, у вас мытный. Ему Васька промеж глаз как ахнет. Вот тебе, говорит, мыть не отмыть. Ну и синяк во всю переносицу. Тот, климушинский, как схватил Ваську за ворот, так спустил с него рубаху. Сноп в одних штанах остался. Кулек отвел обоих в кладовую.
- А ты видел жеребца Квашнина? - спросил Андрей Иванович.
- Видел... Орловский, караковый... Статей безукоризненных. Идет чисто... Но каков он в деле? Черт его знает. Ставят на него хорошо.
- Поглядеть надо... - сказал Андрей Иванович. - Я больше русских люблю... Думаю, ставить на Костылина.
- А Боб? Орловский, но какому русскому уступает?
- Что Боб? Федор Акимович всего один раз и приезжал-то на нем. Да и то Костылина не было.
- Потому, говорят, и не было. Струсил твой Костылин.
- Ну вот, завтра поглядим... Сколько заездов будет?
- Четыре по четыре. Всего шестнадцать рысаков. Да заключительная четверка из победителей.
- Колокол, вышка поставлены? - спросил Андрей Иванович.
- Все на месте, - сказал Успенский.
- Да, веселые дела... - Андрей Иванович поднял стопку.
- Вот и мы пришли в самый раз повеселиться, - раздалось за спиной Бородина.
К столику незаметно подошли Жадов с Лысым. Все обернулись к ним, даже Бабосов поднял голову:
- Это чьи такие веселые?
- Сейчас узнаете, - сказал Жадов и схватил обеими руками за шею Андрея Ивановича.
Бородин выплеснул с силой водку в лицо Жадову. Тот захлебнулся от неожиданности и ослеп, машинально схватившись рукой за глаза. Андрей Иванович ударил снизу головой в подбородок Жадова, тот, взмахнув руками, отлетел к соседнему столику. Но, воспрянув, заревев, как бык, свирепо прыгнул на Бородина. Тот увернулся, и Жадов всем корпусом грохнулся об столик. Загремели, разлетелись со звоном бутылки и тарелки. Хрястнула отломанная ножка. Ухватив ее обеими руками, Жадов поднялся опять и, как дубиной, со свистом закрутил над головой.
- Убью! - завопил он, отыскивая глазами Бородина.
Но перед ним вырос, заслоняя свет от висячей лампы, Саша Скобликов:
- Брось ножку, или башку оторву!
- А-а! - захрипел Жадов. - И ты туда же. У-ух!
Скобликов нырнул к Жадову, ножка со свистом прочертила дугу над его головой, а на втором замахе Саша, как граблями, поймал левой пятерней руку Жадова, поднял ее кверху, заломил, а правой наотмашь, вкладывая всю силу своего могучего корпуса, ударил Жадова в открытое лицо. Тот отлетел к стенке, сбив висячую лампу. Где-то раздался тревожный свисток, и звонкий голос Кулька покрыл весь этот гвалт и грохот:
- Прекра-атить! Или всех пересажаю...
В полумраке Успенский поймал за руку Андрея Ивановича и потянул к выходу, приговаривая на лестнице:
- Пошли, пошли... Не то и в самом деле заберут... Бабосову на пользу протрезвеет в кладовой. Сашке тоже не беда. Он молодой. Ему самое время по холодным сидеть. Славы больше. А нам позорно...
На улице было темно и тихо, накрапывал дождь. У Андрея Ивановича от возбуждения постукивали зубы. Успенский запрокинул лицо в небо и вдруг рассмеялся:
- Ну и потеха... Где ты научился так драться?
- Где же? На нашей улице. Помнишь, как стенка со стенкой сходились: "Мы на вашей половине много рыбы наловили"? Да, ведь ты поповский сын.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264