Новые люди, с которыми она теперь жила, делали все возможное, чтобы ей было хорошо. Под спальню девочке выделили самую чудесную комнату во всем доме – очень большую, теплую, из окна открывался вид на широкую зеленую лужайку и синий океан. Возле окна стояло кресло, обитое бело-розовым ситцем в цветочек в тон обоям и покрывалу на кровати. В комнате были полки, набитые книгами и игрушками, а также целые груды мягких зверушек и кукол. Мэри готовила чешские блюда, которые были гораздо вкуснее, чем у Фриды Павлецки. А Майкл, человек с веселым голосом, возил ее повсюду в огромном блестящем автомобиле. Зимой они ездили на замерзший пруд за городом, где он учил ее кататься на коньках. Когда наступало время ложиться спать, дворецкий вез Ларейну на спине в ее комнату, изображая из себя лошадь, а она пришпоривала его и кричала «giddyap» – одно из первых слов, которым он научил ее. Карел Павлецки никогда ни разу не играл с ней так.
И, наконец, у Ларейны была «баби», как она через несколько дней стала называть Аниту. Это было ласкательное чешское слово, означающее «бабушка» (хотя к тому времени она уже знала, что на самом деле Анита приходится ей двоюродной бабушкой). Анита так много делала для Ларейны, что это не могло не вызвать в девочке чувство любви и благодарности. Она, обнимая, успокаивала свою воспитанницу, когда та в страхе просыпалась во время грозы, помогала ей изучать английский язык, читала книги об американских детях, вроде «Гекльберри Финна». Все это было так непохоже на те восемь лет, которые Ларейна провела у Карела и Фриды Павлецки – восемь лет, когда она считала этих людей своими родителями! И все же… когда она думала о прошлом, ей казалось, что в душе у нее всегда таилось сомнение. Как часто прибегала она в свою комнату в мансарде после очередной порки и кричала, обращаясь к Богу: «Как ты мог отдать меня этим бессердечным людям?» Как часто чувствовала она, что удушающие объятия Фриды – это не проявление нежности, а просто потребность схватить и держать что-то, словно Ларейна была неодушевленным предметом, куклой, а не ребенком! И сколько раз она ощущала что-то тревожное и странное в том, как Карел клал руки на ее тело, когда приходил к ней вечером, чтобы помочь раздеться и надеть пижаму! Разве не подозревала она, не чувствовала своим детским сердцем, задолго до того как ей сказали об этом, что на самом деле она не их дочь?
Но от этого узнать правду было ничуть не легче. В тот день, когда Ларейну привезли из «Фонтанов» в американское посольство в Праге, ей очень подробно все объяснили. Павлецки украли ее из тюремного лазарета, где она родилась… Ее настоящие родители – американец и известная актриса. Девочке дали фотографию красивой женщины и сказали, что это ее мать. Правда, это тоже смутило Ларейну, потому что на фотографии была изображена женщина, одетая в доспехи и похожая скорее на средневекового юного рыцаря.
И вот теперь она очутилась здесь, в этом великолепном доме, в замечательной стране… Но для нее по-прежнему было загадкой, как и почему это случилось. Только одна ошеломляющая новость была ясной, как кристалл, и причиняла девочке невыносимые страдания. Та прекрасная женщина на фотографии была ее матерью, однако Ларейну не отправили к ней. Ее увезли далеко, очень далеко от нее, даже гораздо дальше, чем в то время, когда она жила у Павлецки.
Как-то раз через два месяца после того, как Ларейна приехала в Ньюпорт, Анита позвала ее в библиотеку и представила ей стоявшего возле камина мужчину как своего племянника, Джина Ливингстона. Потом Анита оставила их наедине.
– Я – твой отец, – начал он без обиняков и принялся рассказывать ей о том, как познакомился с Катариной Де Вари и как они сблизились после того, как ее мужа заключили в тюрьму.
Ларейна подумала, что такого отца, несомненно, иметь гораздо приятнее, чем Карела Павлецки. Теперь она поняла, как актриса могла влюбиться в него. Но, поведав девочке эту историю, Джин сказал, что она не может жить вместе с ним, так как он слишком занят важной работой. И после этого уехал.
В тот вечер, с помощью нескольких чешских фраз, которые записал Джин, Анита сообщила Ларейне, что если ее будут расспрашивать об отце, лучше сказать, что она происходит из дальней ветви семейства Аниты, которая взяла ее к себе после того, как она осиротела. Анита не должна допустить, чтобы люди узнали, что девочка – дочь Джина Ливингстона.
Гораздо позже Ларейна поняла, что эта ложь имела цель спасти ее от клейма внебрачного ребенка. Но в то время слова Аниты только еще больше смутили девочку. Ее спасли от лжи, спасли от людей, которые не имели права заявлять, что она их дочь… И вот теперь ее просили, чтобы она сама говорила неправду.
Она так и пребывала в смятении, пока не проснулась однажды утром, в свою первую весну в Америке, и не взглянула на широкие солнечные лучи, струившиеся в окно и ложившиеся на ковер золотой дорожкой. Тогда ей вспомнилось изумительное видение. Нет, это было не видение. Это случилось на самом деле. Женщина, которая внезапно появилась на залитой солнцем дороге, ведущей к «Фонтанам». В какой-то бесцветной одежде… Некоторое время она пристально рассматривала ее, а потом сняла шляпу, и, о чудо, перед Ларейной предстала сказочная красавица. Она опустилась в грациозном поклоне, словно принцесса, делающая реверанс перед королем.
Вот такой любопытный случай произошел с Ларейной. Она всегда удивлялась, думая об этом. Вероятно, эта женщина была немного не в себе. Может быть, ее только что выпустили из психиатрической больницы в Карловых-Варах. И вот теперь, в это яркое, сверкающее утро, у Ларейны неожиданно возникло воспоминание о той даме на залитой солнечным светом дороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191