— Спасибо большое, — ответила Джейн и через некоторое время уже звонила в парадную дверь особнячка, который строитель, большой знаток французского языка, назвал Мон Репо. 4 Дверь открыл прилично одетый господин довольно приятной наружности, хотя и несколько потрепанный жизнью. Он держался как камердинер или дворецкий — во всяком случае, какой-то домашний служитель. На какие средства ее хронически безденежный брат нанял домашнего служителя, пусть даже не первой свежести, Джейн понять не могла. Это оставалось такой же неразрешимой загадкой, как и то, что Алджи обретается в особняке, пусть маленьком, но явно требующем от обитателя некоторых трат. В наше суровое время даже Мон Репо даром не достается. За него надо платить кровными, как и за Элизиум, Отдохновение, Дубки и прочие дома с не менее поэтическими именами.— Доброе утро, — сказала она, превозмогая изумление.— Доброе утро, мисс.— Мистер Мартин дома?— Да, мисс, но он еще в постели.Джейн была потрясена. Алджи с детства не стремился уподобиться жаворонку, который уже на крыле, когда часы бьют семь и склон в росе жемчужной, однако ее возмутило, что он дрыхнет в такой час, особенно летом, когда солнце сияет и вся природа зовет жить и наслаждаться юностью.— Вы хотите сказать, он до сих пор валяется?Дворецкий взвесил вопрос и, видимо, счел, что формулировка, пусть менее изящная, чем у него, вполне отвечает истине.— Да, мисс. Однако я сообщу ему о вашем приходе. Как прикажете доложить?— Скажите, что это его сестра. Мисс Мартин.— Очень хорошо, мисс. Сюда, пожалуйста.Вскоре в гостиной появился Алджи в халате поверх пижамы.— ЗдорОво, шпингалет, — ласково поздоровался он, привольно раскидываясь на диване. — Я надеялся, что ты заглянешь, — и, увидев ее большие глаза, добавил: — Чего таращишься, как перепуганная плотва?— Потому что на тебя противно смотреть, — отвечала Джейн с сестринской искренностью. — Ты знаешь, который час?— Я временно не при часах.— Заложил?— Поместил на временное хранение.— Двенадцатый час, а ты не одет.— Скоро приступлю. Это дело не терпит спешки.— И не брит.— Собираюсь отпустить бороду.— Через мой труп.— Полагаю, это можно устроить. Не понимаю общего предубеждения против бород. Такого рода маскировка просто необходима людям, которые, подобно мне, постоянно рискуют встретить заимодавцев. Будь у меня борода, я нырял бы в нее при виде кредитора и сидел бы, пока тот не пройдет. Уолт Уитмен всегда так поступал. Сигарету?— Нет, спасибо.— Боишься не вырасти еще больше, чем уже не выросла? Что ж, разумно. Но ты по-прежнему таращишься, — продолжал он, пристально разглядывая сестру. — Поразительно, что у такой пигалицы глаза — как у девицы в два раза выше ростом. Они вылезли из орбит. Что такое?— Думаю, на кого ты похож.— На что-то такое, что принесла кошка?— Точно. Да. Возможно, та самая кошка, которую я встретила по пути со станции.— По утрам я не в ударе. Погоди, пока я закончу туалет и засияю над Вэлли-филдс, как прекрасная бабочка, вылетевшая из кокона. Девушки будут перешептываться с замиранием сердца: «Кто он?». Так ты встретилась с кошкой?— Не совсем, потому что она сидела на дереве. Молодой человек за ней полез.— С какой стати?— Потому что я его попросила.— Слабоумный, — заключил Алджи. — Рисковать шеей в угоду незнакомой девице! Или он твой приятель?— Нет, нас не представили. Он просто шел мимо. Я спросила: «Вас не затруднит?» А он ответил «С превеликим удовольствием» или что-то в таком роде и полез наверх.— Вот уж чего бы я не стал делать! Помнишь в нашем детстве я залез на дерево и ветка подо мной подломилась? Это могло кончиться несчастьем и, как ты собираешься сказать, кончилось, потому что я выжил.— Ничего подобного я говорить не собиралась. Ты же знаешь, как я тебя люблю. И все же я любила бы тебя еще больше, если бы ты перестал валять дурака.— Валять дурака?— А ты как это называешь?— Я называю это терпеливо ждать, пока подвернется стоящая возможность, чтобы встретить ее во всеоружии. Так делаются великие состояния. Кстати о состояниях. Помнишь, я просил выяснить у Генри, не одолжит ли он мне пять фунтов? И как?— Дал. Просил передать, что посылает с ними свое родственное проклятие. Спрашивает, какого черта ты не работаешь?Алджи покачал головой.— Я не могу размениваться на работу. У меня полно великих замыслов, и все они требуют безраздельного внимания. Все, что мне нужно — начальный капитал. Будь у меня тысяча фунтов, я бы покорил любые высоты. Ты бы ахнуть не успела, как я бы раскатывал в шубах и «роллс-ройсах».— А где ты возьмешь тысячу фунтов?— Это все спрашивают.— Не могу понять, как ты вообще существуешь. Почему ты живешь в этом дворце? Здесь что, не берут арендной платы?— Полагаю, какая-то символическая сумма время от времени переходит из рук в руки. Этим занимается Билл.— Билл?— Хозяин дома. Мой однокашник.— Это он открыл дверь?— Нет, пристав.— Что?!— Действующий от имени Даффа и Троттера, которым я немного задолжал. Не знаю, знакома ли ты с такими вещами, но они сперва посылают тебе серию писем с просьбой уладить затруднения, и если затруднения не улаживаются, отправляют пристава.— Ты хочешь сказать, он все время при тебе?— Да.Джейн, хоть и не одобряла брата за денежную необязательность, тут же его пожалела.— Бедненький! Какой ужас!— Нет, я не в обиде. Скорее наоборот. Кларенс — очень приличный малый. Кларенс Бинстед. Раньше играл на сцене, потом бросил, потому что это не совмещалось с его пьянством.— Так он не только приставляется, но и прикладывается? Ты открываешь мне поразительные тайны из жизни бедняков.— Суровая явь. Но если ты собираешься убиваться по моему поводу, то не стоит труда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46