– Очень злые люди, – только и ответил Кармель.
– Уж каких нам Путь подарил… Да, что с Книгой? Они не добрались до нее?
– Слава Сущему, нет. Я был бы плохим Хранителем, если бы позволил им найти Книгу. – Кармель с трудом улыбнулся, и Чернов увидел щербатый рот. Приклад? Кулак?..
Он встал, повернулся к Свену.
– Он говорит то же, что говорил тебе я. Город называется Вефиль, все люди в нем – крестьяне и ремесленники. Как он здесь появился – никто не знает. Я предполагаю, что произошел пространственно-временной переход, и Вефиль непроизвольно возник в зоне ваших интересов. Вот и все.
– Бегун, ты ведь сам понимаешь, что такие фантазии бывают только в плохих книгах. – Свен улыбался, – Какой переход? Какие пространства? О чем ты?.. Я знаю историю Скандинавии и Рима, я не припомню в ней упоминаний о каких-то временных переходах. Время необратимо, Бегун, так нас учили, и это единственно верное знание. Кстати, ты же явно образованный человек. Ты не похож на них. Я искренне советую тебе не темнить, а рассказать все начистоту. Или, может, ты не понимаешь, на что мы способны?
– Догадываюсь. Но мне нечего тебе сказать больше. Разве что…
– Что разве?
– Уж коли ты заговорил об образованности, позволю напомнить: она предполагает умение допускать ограниченность собственных знаний. Если в твоей истории нет ни слова о других пространствах и о времени, которое течет чуть иначе, чем твое, то ведь это не значит, что завтра твоя история не пополнится новыми знаниями…
Сказал тираду и понял: пустое содрогание воздуха.
Так и вышло.
– Жаль, – протянул слово Свен.
Поднялся, резко вышел, оставив Чернова с Кармелем под охраной десятка молодцов в рогатых касках.
– Что-то очень неприятное должно случиться, – пробормотал Кармель.
– Откуда ты знаешь? – спросил Чернов.
– Так написано…
– Где написано?..
– Разговоры прекратить! – рыкнул один из охранников.
– Это еще почему? – Чернов встал и бессмысленно нагло подошел вплотную к викингу.
Что-то многовато бессмысленных поступков делал он в этом Сдвиге, где существовало такое простое, такое до омерзения логичное, такое черно-белое ПВ.
– Приказ. – Викинг был лаконичен.
– А ты знаешь, где я видел твой приказ? – Бессмысленность так бессмысленность: ярость поперла наружу, не сдерживаемая никаким здравым смыслом. – В гробу, вот где! В добротном цинковом гробу, понял? Хочу и буду разговаривать, а ты, башка рогатая, не лезь…
Куда не следует лезть рогатой башке, Чернов не придумал. А если бы и придумал, то сообщить не успел бы. Викинг сделал резкий выпад вперед и молниеносно провел удар Чернову в челюсть. Чернов повалился на деревянный стол, затем на пол, мощно треснулся затылком – до темноты в глазах, и параллельно всему происходящему еще успел пожалеть о своей неумеренной и неуместной наглости.
– Что здесь происходит?
Чернов открыл глаза и увидел прямо перед собой сапоги вернувшегося Свена.
– На минуту нельзя оставить! Викинг, за что ты ударил задержанного?
– Он хотел напасть…
Чернов сел на полу и засмеялся.
– О, Сущий! Если так будет продолжаться, то вся рогатая скандинавская армия скоро будет трепетать при упоминании некоего Бегуна, который только и делает, что нападает на храбрых викингов!
– Хватит болтать. – Свен легонько пнул сидящего на полу Чернова. – Вставай, выходи, там для тебя кое-что интересное приготовлено. И этого, – он показал на Кармеля, – тоже выводите. Да и вообще – сгоните на площадь жителей, всех – от стариков до детей: пусть посмотрят!
Всех не всех, а человек двести на площадь согнали. Окруженные цепью рогатых бойцов, женщины, дети и откровенно подавленные собственным бессилием вефильцы-мужчины смотрели, как к семи столбам, врытым в землю, привязывали семерых человек. Вывели Чернова и Кармеля, поставили перед столбами. Народ встретил своего Бегуна сдержанным гулом. Что было в этом гуле? Удивление: Бегун схвачен, Бегун слаб… Надежда: Бегун опять с ними, Бегун найдет Путь… Чернов не умел читать взгляды и слышать что-то, скрытое в гуле толпы.
– Эти семеро, – показал на привязанных Свен, – были пойманы нами в горах. Почти сразу после тебя, Бегун. Тоже смотрели, вынюхивали. Один даже ранил нашего солдата палкой. Говорить они отказываются, наверно – немые. Что ж, и немой должен нести наказание. Оно им всем предстоит: за шпионаж и несговорчивость. Мы сейчас с тобой поиграем, Бегун. Правила игры просты: каждым своим правдивым словом ты сможешь уменьшить их страдания. Скажешь всю правду сразу – они отделаются легко. Будешь темнить и увиливать – твои товарищи испытают ужасную боль. Невыносимую. Понял?
– Понять-то я понял, – тихо ответил Чернов, – но отказаться ведь я все равно не могу?
– Можешь. Тогда это будет означать мгновенную смерть этих людей на глазах у толпы. Из которой мы потом возьмем еще семерых… И я не могу гарантировать, что это не будут дети или женщины. И попытаемся поиграть снова. Все просто, Бегун, мы – солдаты, нам рассуждать о сострадании запрещено уставом.
К привязанным мужчинам подошли викинги – тоже семеро. У каждого в руках по плетке.
– Чего ты хочешь, Свен? – Чернов спросил почти шепотом.
– Одного, Бегун. Доступно и быстро объясни все, что касается появления чужаков на территории Скандинавской Империи. И если твое появление я могу, в принципе, понять сам: ты – явный римлянин, хотя и хорошо маскируешься, – то про город изволь рассказать. Твой рассказ должен быть правдивым и подробным. Начали…
– Подожди, – притормозил его Чернов. – Ты – солдат, да, но где твоя военная логика? Я – римлянин, пусть так, но какое отношение я имею тогда к этим крестьянам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133