Стоявший рядом с нами портной, ойкнул и оперся рукой о кузов. Он еще не был в курсе способностей собаки к членораздельной речи.
– Садись рядом с Марфой, она женщина и то не боится, – подначил я пса.
Довод оказался убедительный и пес, скорбно вздохнув, запрыгнул в салон.
– Ты поведешь или я? – спросил я Дениса, бывшего, мягко говоря, не в себе.
– Что? – рассеяно, переспросил он.
Я повторил вопрос. На это раз он сосредоточился и понял.
– Лучше я, если ты не умеешь ездить на полуавтоматах.
– Научился, – ответил я. – Хорошая задумка, нажал на педаль – едешь, отпустил – тормозишь. Легко и просто. Но, пожалуй, к этому еще нужно привыкнуть.
– Да, это не то, что полный автомат! Там только нужно уметь рулить, но ездить тяжело.
Мы сели в машину и он, не очень умело, слишком резко, тронулся с места. Это было понятно, к педали нужно приноровиться. Машина стремительно набрала скорость, и горящие останки его кара скрылись за поворотом.
– А почему полуавтомат лучше полного автомата? – спросил я, когда движение выровнялось, и водитель стал спокойнее.
– В автомате заложено несколько программ и они сами выбирают режим движения.
Почему это плохо я пока не понял, но расспрашивать не торопился, подумал, что смогу разобраться сам.
– А что еще за белая полоса? – вспомнил я его радостный возглас.
– Полоса? А у вас что, нет полосного движения? – осторожно спросил Денис, видимо, пытаясь обиняком узнать, откуда мы такие взялись в старинных нарядах, с говорящими собаками.
– Нет, – ответил я, – у нас другие типы транспорта.
Будто в подтверждении моих слов, в разговор вмешалась Марфа, озвучив, давно мучавший ее вопрос:
– А лошади-то где?
– Они внизу, под полом, – ответил я.
– Такие маленькие? – удивилась она. – Надо же...
– Так что с полосами? – повторил я вопрос.
– Это сделано чтобы было меньше пробок и упорядочить движение, – ответил парень. – Например, на моей машине можно было ездить по двум первым полосам, черной и желтой. У кого синяя полоса, по трем. Оранжевая, по четырем. А на этой, белой, по всем и без ограничения скорости. Самая крутая – зеленая, с ней можно выезжать на разделительную линию и даже на встречную полосу.
– Лихо! Действительно очень удобно, – не мог не согласиться я. – Демократично и справедливо, каждому свое!
– У нас одно из самых демократичных и справедливых обществ в мире, – подтвердил Денис. – Только демократия должна быть с крепкими кулаками. Без этого нас неминуемо втянут в анархию и хаос!
Слова его прозвучали как рекламный лозунг очень левой или крайне правой партии.
– Кто втянет? – поинтересовался я.
– Деструктивные силы, – так же деревянно, как и то, что говорил прежде, озвучил он. – Демократические завоевания необходимо защищать всеми возможными средствами. Чем лучше мы живем, тем больше у нас врагов!
– А... ну тогда совсем другое дело, а вы, значит, очень хорошо живете?
– Остановимся здесь, – сказал портной, съезжая, на обочину, почему-то не пожелав ответить на вопрос, – дальше уже трасса.
– Итак, что мы имеем, – начал я, когда машина остановилась, – спрятаться нам похоже негде...
Аборигены промолчали.
– Вспоминайте, какие-нибудь маленькие гостиницы, пансионы, знакомых, у которых можно снять жильё.
– Для этого нужны деньги, – после паузы сказал Денис, – моя кредитка сгорела в машине, восстанавливать бесполезно, те, – он оглянулся назад, – ее все равно заблокируют. Да и денег на ней почти нет.
– У меня тоже ничего нет, – добавила Электра, – все что зарабатываю, уходит на лечение мамы.
То, что и у нас с Марфой не было современных денег, можно не объяснять. Как всегда в реальной жизни, презренные символы богатства, оказывались самым главным фактором существования. Я подумал, что единственно, что можно продать – это золотые червонцы, в эту эпоху уже ставшие антикварной редкостью, или кинжал, на котором еще не высохла кровь охранника. Возникал вопрос, как сделать это быстро и безопасно, не привлекая к себе внимания? Еще у нас были угнанная машина и автомат охранника, но они были еще менее ликвидные, чем предметы старины.
Молчание затянулось. Когда я уже решил рассказать товарищам по несчастью о наших возможностях, заговорил Денис:
– Прости Леша, я понимаю, что это не мое дело, но кто вы? Одежда, Полкан и вообще? Твой кафтан, я потом понял, он и правда ручной работы...
Я про себя усмехнулся. Долго он решался задать самый простой вопрос. Мне следовало давно придумать для него с Электрой правдоподобную версию, но пока было недосуг. Пришлось врать, что называется, с листа:
– Мы только вчера приехали из Сибири. Там жили в такой глухомани, где нет ни то что современной техники или дорог, вообще ничего. Кругом одна тайга. Поэтому не удивляйтесь моим странным вопросам. Вот Марфа раньше никогда не видела автомобилей и до сих пор считает, что их возят спрятанные лошади...
– А разве нет? – вмешалась в разговор дочь воеводы, словно иллюстрируя правдивость моего рассказа. – Тогда кто же их возит?
– Почему нас хотели убить, – проигнорировав ее вопрос, продолжил я, – можно только догадываться, я точно не знаю. Знаю только, что сначала хозяева, эти Эльвира с Вадимом, хотели над нами просто посмеяться, выставить перед своими знакомыми как тупую деревенщину, а когда у них ничего не получилось, так рассердились...
На правду то, что я говорил, имея в виду подслушанный Денисом разговор хозяев, мои домыслы походили не очень, но другого объяснения в тот момент в голову не пришло. Портной мог вспомнить, что хозяева упоминали о чьем-то приказе нас устранить. К тому же я никак не объяснил, каким образом мы проникли на столь тщательно охраняемую территорию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93