Согласно оп-
ределению Эббиягауза, воля представляет собой такой ин-
стинкт, который возникает на основе обратимой ассоциации,
или, как он образно говорил, <зрячего инстинкта>, сознающеге
свою цель.

Другие теории, в сущности близко подходящие к интеллек-
туалистичеокой, пытались доказать, что действие, которое пред-
ставляется как действие волевое, на самом деле является слож-
ной комбинацией психических процессов .не волевого, а интел-
лектуального типа.К представителям этого направления при-
надлежат ряд французских, немецких и английских психологов.
Типичный представитель этой теории - Гербарт.

С точки зрения интеллектуалистов, не ассоциативная связь
сама по себе объясняет волевые процессы: они объясняются не
на основе понятия <ассоциация>, а на основе понятия <волевой
процесс>, меняющийся в развитии функций. Природу волевого
процесса они понимали следующим образом: на нижней ступе-
ни развития имеет место инстинктивное, реактивное, импуль
сивное действие, затем действие, вырабатыва.ющееся в резуль-
тате привычки, и, на.конец, действие, связанное с участием ра-
зума, т. е. волевое действие.

Каждый поступок, говорят ученики Гербарта, является во-
левым постольку, поскольку он является разумным.

Как для ассоциативной, так и для интеллектуалистической
теории характерна попытка свести волевой процесс к процессу
более простого характера, лежащему вне воли, объяснить волю
не из моментов, адекватных волевым процессам, а из моментов,
лежащих вне волевых процессов.

Таков существенный недостаток этих теорий, не говоря уже
о том, что основное воззрение ассоцианизма и интеллектуализ-
ма ложно. Но на этом можно сегодня не останавливаться. Как
мне кажется, гораздо важнее подчеркнуть то положительное,
что имелось в указанных теориях воли, что их поднимало на
высший уровень по сравнению с прежними теориями и что было
отодвинуто, так как шло вразрез с волюнтаристскими теориями.
То зерно истины, которое в них заключалось, пафос, которым
было проникнуто все учение о воле, был пафос детерминизма.
Это была попытка противостоять средневековым спиритуали-
стическим теориям, которые говорили о воле как <основной ду-
ховной силе>, не поддающейся рассмотрению в плане детерми-
низма. Ассоцианисты и детерминисты пытались теоретически
объяснить и обосновать, каким путем, по какой причине, на ос-
нове какой детерминации может возникнуть волевое, целесооб-
разное, свободное действие человека.

Для интеллектуалистических теорий интересно именно под-
черкивание того, что при попытке разрешить любую проблему
эксперимент должен стоять на первом плане; примером анали-
за прежде всего должна быть осмысленность ситуации для са-
мого человека, внутренняя связь между пониманием ситуации
и самим действием, а также свободный и произвольный харак-
тер этого действия.
Трудности упомянутых нами теорий заключались в том, что
они не могли объяснить в воле самого существенного, а именно
волевой характер актов, произвольность как таковую, а также
внутреннюю свободу, которую испытывает человек, принимая
то или иное решение, и внешнее структурное многообразие дей-
ствия, которым волевое действие отличается от неволевого.

Таким образом, как в отношении интеллекта старые теории
не могли объяснить самого важного - каким образом неразум-
ная деятельность становится разумной, точно та,к же они не
могли объяснить, каким образом неволевое действие становится
волевым, и это привело к возникновению ряда психологичес-
ких теорий, которые пытались разрешить этот вопрос не науч-
ными средствами, а средствами метафизических построений.
Таковыми были, в частности, теории автономные, которые пы-
тались разрешить проблему воли, понимая ее как нечто первич-
ное, как единство, невыводимое из других психических процес-
сов.

Переходным звеном ,к этим теориям явилась вторая группа
теорий, а именно, аффективные теории воли. Ярчайший пред-
ставитель этого направления - В. Вундт, который известен в
истории психологии как волюнтарист, хотя в сущности он выво-
дил волю из аффекта. Точка зрения Вундта заключается в сле-
дующем: ассоциативные и интеллектуалистические теории объяс-
няют волевые процессы тем, что берут из этих процессов са1мое
несущественное для воли, исключают момент действенности и
актуальности; ведь -с субъективной стороны эти моменты пере-
живаются своеобразно, а с объективной стороны психическое
переживание, связанное с волевыми процессами, обнаруживает
гораздо более тесную связь с деятельностью человека, чем пе-
реживания другого характера.

Для ассоцианиста, говорит Вундт, характерно, что он объяс-
няет волю через память; для интеллектуалиста - то, что он
объясняет волю через интеллект; настоящий же путь объясне-
ния воли лежит через аффект; аффект действительно является
состоянием прежде всего активным, т. е. таким, которое в оди-
наковой степени характеризуется, так сказать, ярким, интенсив-
ным внутренним содержанием и активным действием человека.
Вундт говорит: если мы хотим найти генетический прообраз
действия в типической для прообраза структуре, мы должны
воскресить, вспомнить сильно разгневанного или сильно испу-
ганного человека, и тогда мы увидим, что человек, переживаю-
щий сильный аффект, не находится в состоянии серьезной умст-
венной деятельности. Мы находим, таким образом, что самое
существенное для волевого процесса-это активность внешне-
го действия, непосредственно связанная с внутренними пережи-
ваниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18