– Если вы еще что-нибудь такое, я никогда больше, никогда в жизни с вами не пойду!
Димка и не предполагал, что можно чувствовать себя таким счастливым, когда ты вдруг прощен.
– Пусть я следующий раз лучше даже голову сверну или совсем воткнусь в землю, если стану прыгать! – заявил Димка.
Но Ксана уже сидела на корточках спиной к нему и что-то выискивала в траве на порядочном от друзей расстоянии.
– А ведь она сломалась где-то, – сказал Валерка, с любопытством разглядывая злосчастную осину.
Димка бы не прочь выяснить, где она треснула, но на сегодня ему было достаточно одного урока. И, воспользовавшись минутой, когда Валерка побежал за велосипедом, спросил:
– Не сердишься, Ксана?..
Она не взглянула на него. Но поколебалась немного и тряхнула головой: «Нет!»
– Не сердись! – обрадованно попросил Димка. – Я же чуть не уронил тебя, а тут – сам. Теперь квиты!
– Смешной ты! – сказала Ксана. – Ведь меня, я знала, что ты не уронишь, а тут… – И покачала головой. – Как маленький!
Домой возвращались, чтобы не проходить мимо домиков, сначала дорогой на Холмогоры, потом луговиной близ речки – в сторону дамбы.
Валерка вчера тоже был здесь, когда прорвало шлюз. Но рыбу, как и Димка, не собирал. Для него, старого рыбака, не имели вкуса эти красноперки, взятые голыми руками.
У дамбы распрощались: Ксана пошла домой, а Димка – на Маслозаводскую, к Валерке. И, когда прощались, почувствовали все, что благодаря приключению поход их оказался особенно хорошим. Ведь то бы все было просто хорошо, а теперь получилось втройне хорошо, потому что Димка не разбился и потому что чуть не поссорились, но тут же помирились.
А на Маслозаводской Валерку и Димку ждала неприятность.
Вопреки их расчетам, тетя Вера была не на работе. Сломался какой-то электромотор в цехе, и, пока налаживали его, всю смену отпустили по домам.
– Сана была у меня, – перемешивая ложкой мясной фарш с рисом для голубцов, сообщила тетя Вера. – Тебя спрашивала чтой-то.
– Чего ей до меня? – насторожился Валерка.
– А де ты? Я сказала: за травой побег небось… Вот-вот ушла токо.
Тетя Вера хотела сказать еще что-то, Валерка упредил ее:
– Я сейчас, мам!
Выхватив из шкафа случайную книгу (ею оказался единственный в доме том Малой советской энциклопедии с подплесневевшей обложкой, неизвестно какими путями попавший к Валерке еще до его сознательного возраста) и увлекая за собой Димку, он выскочил на крыльцо.
– Ты иди домой… – сказал Валерка. – Или подожди меня, я сейчас! – и побежал с книгой под мышкой в сторону домиков.
Димка, мрачный, остался на крыльце забавлять Шерхана.
Вернулся Валерка минут через сорок. Пошел немного проводить Димку по Маслозаводской улице. Сообщил, что у Ксаны все более или менее нормально, и замолчал. А подойдя к Долгой, не повернул назад, чтобы отпробовать материных голубцов.
Подобрал какую-то хворостину на дороге.
– Димк… Ты не обижай ее, а?.. Ладно?
– Ты что?.. – в замешательстве уставился на него Димка.
А тот шагов десять молчал, сбивая хворостиной облетевшие головки одуванчиков на обочине дороги.
– Она, Дим, ни с кем не дружила… Раз с тобой – значит, с тобой…
Димка должен бы сказать, что и с ним, с Валеркой, она дружит, что ничего особенного у них нет… Но растерялся. И, когда Валерка остановился пожать ему руку, покраснел.
Глаза у Валерки девчоночьи, рука тоже: маленькая, слабая.
– Ты, Димк, не подумай чего там… Но она впечатлительная… – Он был смущен не меньше Димки.
– Я, Валер… ты знаешь… – Хотел поклясться, что готов хоть сейчас в огонь и в воду… Но мало ли в чем ты хочешь поклясться, если попросту не умеешь выразить свою мысль и пытаешься бубнить ерунду.
– Я побегу! – сказал Валерка. – А то мать все окна проглядела.
Сана в последние дни становилась все подозрительней, и Валерка знал это. Кое о чем он догадывался из разговоров с Ксаной, кое-что слышал от своей матери. Поэтому не случайно он, схватив энциклопедию, поторопился к домикам. И успел вовремя. Сана только начинала расспрашивать дочь.
– Здрасте, теть Сана! – выдохнул запыхавшийся Валерка и протянул книгу Ксане: – На, а то я опять забуду! Что в лес идти – не забыл, а это из головы вышибло!
– Спасибо, – сказала Ксана, напрягая всю волю, чтобы не выдать своей растерянности. Листнула энциклопедию.
– Какой еще лес? – недоверчиво переспросила Сана.
– А обыкновенный! – весело ответил Валерка, отдышавшись.
Сана поглядела на дочь.
– Вы что, вместе ходили?
– Ну да! – ответил за Ксану Валерка. – Я еще руки не вымыл! – Он продемонстрировал свои руки и заговорил как ни в чем не бывало, стараясь уйти от второстепенных вопросов: был ли кто еще с ними, во сколько ушли и так далее – это пусть Ксана сама решает, ему надо было соврать в главном: доказать, что именно он инициатор похода. – Меня ж, тетя Сана, кролики замучили, травы жрут – пропасть! Я и говорю Ксанке: «Пойдем! Тебе гербарий надо, а мне все равно, откуда траву тащить». Ну, и уговорил. А чего?
– Да ничего… – буркнула тетка Сана, уходя в кухню.
– Так я побегу! – сказал Валерка. – Мать голубцы готовит, а я подумал – опять забуду с этой книгой.
Только теперь Ксана смутилась.
Валерка исчез, крикнув через открытую кухонную дверь «до свиданья». Ксана прошла в свою комнату и, подперев голову руками, несколько минут сидела за столом не двигаясь.
Потом открыла Валеркину энциклопедию на первой странице и стала читать подряд: «Катамаран…»
Мать что-то еще тихонько ворчала на кухне. Она долго ждала Ксану дома, потом у тети Веры. Валерка все рассчитал правильно, и запал ее угас, не получив разрядки.
А Ксана подумала ни с того ни с сего:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61