Это была больница Сабе
ра, стоявшая, как неприступная крепость, в роскошном саду. Ты помнишь, как
вы с матерью очутились в вестибюле, который подавил тебя своим великолеп
ием. Казалось, все вокруг гнало вас прочь, но матери была необходима помощ
ь врача, к тому же самая срочная. И тебе назвали какое-то медицинское свет
ило Ц он как раз вышел в эту минуту из комнаты,Ц и ты со всех ног бросился
к нему, бессвязно лопоча: «Там кровь… мать…» Но он только окинул стеклянн
ым взглядом твою рубаху и сандалии, покосился на кресло, где чернела фигу
ра матери, и, не сказав ни слова, исчез. Там еще стояла медицинская сестра-и
ностранка, наблюдавшая всю эту сцену, и она подошла к тебе и что-то залопо
тала Ц что именно, ты не понял, но по тону ее догадался, что она тебе сочувс
твует. И хоть был ты мал, но разозлился, как взрослый, и разразился проклят
ьями и бранью, схватил стул, швырнул его об пол, сломал спинку. На шум сбежа
лись служители, и через секунду вы с матерью уже были на улице, под деревья
ми. А через месяц после этого мать умерла в госпитале Каср аль-Айни
Каср аль-Айни Ц г
осударственный госпиталь в Каире.
. Умирая, она все держала тебя за руку и не сводила с тебя глаз. А еще че
рез месяц ты совершил кражу, первую кражу в своей жизни. Обокрал одного ст
удента в общежитии. Он догадался, что это ты, но доказать не мог и в злобе на
кинулся на тебя с кулаками. Но тут появился Рауф Альван, вырвал тебя из его
лап и мигом все уладил. Нет, он все-таки был человеком, Рауф, и даже больше
Ц он был твоим учителем. Когда вы остались с ним одни, он тебе сказал: «Не в
олнуйся, я-то, во всяком случае, считаю, что подобные кражи абсолютно спра
ведливы.Ц Но тут же добавил: Ц Только помни, что полиция будет, вечно у те
бя на хвосте. И какие бы убедительные доводы в свою защиту ты ни приводил,
судья будет к тебе беспощаден. Ведь он тоже защищает себя. Но, в сущности, р
азве это не справедливо, когда ты крадешь, чтобы вернуть себе то, что было
украдено у тебя другими? Разве это справедливо, что я должен учиться вдал
и от своей семьи и каждый день терпеть лишения, голод и муки?..» Куда же дева
лась теперь твоя былая мудрость, Рауф? Ее нет. Умерла, как у мер ли мои отец и
мать, как умерла верность моей жены.
А потом тебе пришлось оставить работу в студенческом общежитии и искать
себе заработок в другом месте. И ты стоял и ждал Набавит возле одинокой па
льмы на краю поля, а когда она появилась, бросился к ней и сказал: не бойся, я
должен тебе кое-что сказать, я уезжаю, я должен найти себе хороший зарабо
ток. И еще сказал: я тебя люблю, не забывай меня, я люблю тебя, и буду всегда л
юбить, и сумею сделать тебя счастливой, и у нас будет богатый дом… В те дал
екие дни огорчения легко забывались, обиды прощались, и все казалось про
стым и легким. А вы, могилы, у топающие во мраке, не смейтесь над моими воспо
минаниями…
Он поднялся и сказал в темноту, обращаясь к Рауфу Альвану так, будто видел
его перед собой.
Ц Если бы ты, мерзавец, взял меня к себе в газету редактором, я бы напечата
л свои мемуары и от твоего фальшивого блеска не осталось бы и следа…
И, помолчав немного, вслух спросил самого себя:
Ц Неужели я высижу здесь в темноте до рассвета, пока не придет Hyp?
И вдруг им овладело такое нестерпимое желание выйти и побродить в ночи, ч
то все попытки подавить это желание мгновенно рухнули, как карточный дом
ик. Он осторожно выбрался из дома и пошел по дороге к заводу, потом свернул
на пустырь. Теперь, покинув свое укрытие, он с особой остротой понял, как э
то тяжело, когда за тобой охотятся. Вот так, должно быть, чувствуют себя мы
ши или змеи, когда осторожно выползают из своих нор. Один в ночи… Вдали поб
лескивает огнями враждебно притаившийся город, а ты один и должен испить
свое одиночество до дна.
…Он опустился на кушетку рядом с Тарзаном. В кофейне, кроме них, был только
какой-то тип, промышлявший контрабандой оружия, да мальчик-слуга. Завсег
датаи расположились на пригорке. Мальчик принес чай. Тарзан наклонился к
Саиду:
Ц Тебе нельзя нигде оставаться больше чем на одну ночь…
Ц Уехать тебе надо. В Верхний Египет, к примеру,Ц сказал контрабандист.

Ц У меня там никого нет.
Ц О тебе говорят как о герое, восхищаются,Ц сказал контрабандист.
Тарзан рассердился.
Ц А полиция им тоже восхищается, да? Контрабандист затрясся от смеха:
Ц Ну, полицию ничем не удивишь!
Ц Еще не родилось то чудо…Ц пробормотал Саид.
Ц Красть у богатых Ц что же в этом плохого? Ц задорно воскликнул мальч
ик.
Саид не удержался от улыбки Ц вот и единомышленник нашелся!
Ц Если бы только не эти газеты!.. У них язык длиннее, чем веревка у виселицы
. Да и что мне толку в людском сочувствии, когда меня ненавидит полиция!
Тарзан вдруг вскочил и бросился к окну. Высунулся, посмотрел по сторонам,
потом вернулся на место:
Ц Вроде бы кто-то заглянул в окно? Или, может, показалось?
Саид тревожно покосился на дверь, потом на окно. Мальчик побежал разузна
ть, в чем дело, а контрабандист сказал:
Ц Вечно тебе что-нибудь померещится!
Ц Заткнись! Ц обозлился Тарзан.Ц Виселица Ц это тебе не шуточки!
Сжимая в кармане револьвер, Саид вышел из кофейни и побрел по пустырю, нас
тороженно вглядываясь и вслушиваясь в темноту. На душе стало еще тревожн
ее. Одинокий, загнанный зверь… И враги твои, эта банда презренных трусов, п
огрязших в похоти, все равно не успокоятся, пока не увидят твой труп. Подой
дя к дому на улице Нагмуддин, он заметил свет в окошке у Hyp и впервые за весь
вечер облегченно вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30